Литературное издательство
| Главная » Произведения » Сальников Алексей (salnikoffaleksei15) » Сальников Алексей (salnikoffaleksei15) | [ Добавить произведение ] |
Начало поэмы Предыдущая глава
59 Исчезли вдали отчий дом и селенье, Стучали по камню две пары колёс, И впала Голубка тогда в размышленье, Недолгую жизнь вспоминая без слёз: «Впервые я еду по длинной дороге, Квадрига везёт неизвестно куда, Что будет впоследствии, знают лишь боги, Быть может, домой не вернусь никогда…
60 С влюблённым мужчиной жизнь будет прекрасна, Но только недолог мой век красоты, И битва любая смертями опасна — Она превращает в несчастья мечты. Беречь надо мужа от разных деяний, Какие порой для мужчины вредны, Тогда и державе служить станет рьяней И я не устану от тягот войны!
61 Я буду другой, изменившись отныне: Семья для меня станет главной мечтой, Скорее задуматься надо о сыне, В селенье немало старушек бесплодных, Их мир без детей — добровольный полон! А сколько таких одиноких, голодных? Бездетность всей жизни наносит урон!»
62 Взглянула на мужа она, вопрошая, Как будто он слышал её монолог, А тот вдруг промолвил: «Утрата большая, Когда человек с юных лет одинок… Я думал об этом, закончив ученье, Когда бил нещадно в сраженьях врага, Семья — это жизни бессмертной теченье, А крепкое царство — его берега.
63 Война — это хворь государства, бесспорно, И выживут те, кто умней и сильней! А тот, кто склонился пред силой покорно, Исчезнет в забвении царства теней. Мне нужен наследник, моя дорогая, Который собою продолжит наш род! Его обучу я, любовь прилагая, Чтоб мог он со мной отправляться в поход!»
64 «Ты любишь войну?» — «Я люблю справедливость, И в этом с тираном моим заодно! А неким соседям присуща чванливость, Их дерзкая злоба пьянит, как вино. Коварство — удар в обнажённую спину, И споры с такими решает война, Поэтому верно служу властелину, От службы подобной крепчает страна!»
65 «Мне странно, что в битвах решаются споры, Ужель при царях нет разумных голов? И не были б в мире кровавыми ссоры, Когда б разрешала их мудрость послов!» Оа́нис взглянул на жену горделиво: «Юна и красива, добра и умна, И слушает речи мои терпеливо, А голос звучит, как на лире струна!»
66 «А вот впереди и врата Насиби́на! — Изрёк, улыбаясь, счастливый супруг. — Родною тебе станет скоро чужбина, Над коей сияет великий Мардук!» Подъехала к дому его колесница, А следом — с дарами природы обоз, «Наместник приехал! — Воскликнул возница. — Встречайте скорее, очнувшись от грёз!»
67 Вмиг выслал привратник к повозкам прислугу, И молвил Оанис, вздымая персты: «Запомните все господина супругу, С ума не сходя от её красоты!» Как статуи, люди застыли на месте, Ведь он на охоту умчал в глухомань, Никто не обмолвился здесь о невесте, А дева изящна, как горная лань!
68 «Вы, что же оглохли за те две недели, Пока пребывал я в чужой стороне?» «Прекраснее дев мы не зрили доселе В провинции нашей и даже во сне!» …Не смог обойтись новобрачный без пира, Где он удивил приглашённых гостей, Там голос Голубки звучал, словно лира, У всех вызывая порывы страстей.
69 Был муж очарован женой не на шутку, Увидев в Голубке чудесный талант, Ведь сердце порой неподвластно рассудку — Дороже любовь, чем большой диамант! Народ видел эту красивую пару, Когда покидали супруги дворец, Забыла Голубка село и кошару, Далёкое пастбище, коз и овец.
70 Её увлекали деянья супруга, А он был такому стремлению рад, Жену обучая во время досуга, Но ждал с нетерпеньем рождения чад. Когда он узрил, что супруга чревата, Стал более нежен с Голубкой своей, Был с нею порой от зари до заката, Ей пел о любви, как весной — соловей.
71 Его кругозор стал светлее и шире, Вершились дела в управленье быстрей, Страна пребывала в покое и мире, И реже встречалась печаль матерей. А время текло, словно быстрые воды, К широкому морю во тьму праотцов, И в срок состоялись желанные роды — Оа́нису дар в виде двух близнецов.
72 Жена родила даже больше, чем надо — Гиапт и Гидасп появились на свет, А муж ожидал одного только чада, Согласно трактовке особых примет. Он молвил супруге: «Жизнь мужа бесцельна, Когда без потомков она прожита, А счастье с тобой и детьми беспредельно — Свершилась моя золотая мечта!»
73 А вскоре заметил народ Насиби́на, Что стал управитель с прислугой добрей: Теперь не грозила строптивым дубина, И плату им дали, как слугам царей. Текла в этом городе жизнь планомерно: В нём строились храмы, копались пруды, Разумность была для властей характерна, И люди не знали нехватки воды.
74 Готовились к школе наместника дети, А с ними учила и мать языки, Каких было много на всём белом свете, Ведь знания были ценней, чем клинки. Но тут оказалась беда у порога — Отца близнецов позвала на войну, Ему предстояла в столицу дорога На службу к царю, оставляя жену.
75 О, как невзлюбил храбрый воин сраженья: Бездарность послов и смертей умноженья, Царей близорукость и глупость двора!» Другое он высказал Семирамиде: «На службу меня призывает царь Нин. Возможно, пойдём в Вавилон, к пирамиде, Разрушить он хочет его до руин…»
76 «Но я не расстанусь, Оанис, с тобою, Мне тяготы долгой войны не страшны, Я с детства готова к походу и бою — Узнаешь ты силу и ловкость жены! Я луком владею легко и умело, Коротким мечом отобьюсь от клинка, Хоть молвят: сраженье не женское дело, Но ты не смотри на меня свысока!»
77 «С тобой мне понятно, а малые дети, Кто с ними останется, радость моя?» И ей доверяют во всём сыновья! Тем более, будет война скоротечной, И это, признай, не пустые слова! Да разве возможно ей быть долговечной, Коль в войске пребудет с умом голова?»
78 «Останутся дети без нашей заботы… Ведь многое может случиться… А вдруг? К кому попадут малолетки-сироты? Никто не заменит родительских рук!» «Я слышала, царь ассирийский успешен — Проигранных войн не имеет пока! Быть должен и ты этой мыслью утешен, Что вера в него у людей велика!»
79 Наместник задумался: «Сказано верно! Совсем не по-женски ведёт разговор. Упорность во всём для неё характерна — Добилась согласия, выиграв спор!» «Хочу даровать я тебе одеянье, Однако, не ходят в таком на пиры, Но много на нём золотого сиянья, К нему не касался я с юной поры!»
80 Велел муж доставить супруге доспехи, И мигом принёс их Голубке слуга. «Хоть эта защита имеет огрехи, Но мне, как и прежде, она дорога! Я в этих доспехах был в первом походе По воле покойного ныне отца, Понравился там я тогда воеводе, Который и взял под опеку юнца!»
81 …В столицу с отрядом поехали оба, В восторге была мать двоих сыновей — Себя проявить ей хотелось особо, Мечталось о воинском подвиге ей. Никто не признал, что в мужском облаченье С Оанисом вместе явилась жена, Поскольку война — не для дев развлеченье, И женщина быть на войне не должна!
82 Как будто он прибыл с подростком безусым, Который наместнику, как ученик, Сочли все: не станет сей юноша трусом, Коль воинский пламень в эфеба проник! Наместник и сам был подростком когда-то И вместе с отцом штурмовал города! И так же сверкало на юноше злато, Когда он взлетел из родного гнезда!
83 Нин встретил колонну улыбкой довольной, Метнув на подростка внимательный взгляд, Оанису молвил: «Дорогой окольной На Бактру веди свой огромный отряд! Иди по ночам, не вступая в сраженья, Застать неприятеля надо врасплох! Я вижу, ты юношу взял в услуженье — Он сильный и будет при штурме неплох!»
84 Волнуясь смотрела жена на тирана, Сойдя с колесницы супруга, как страж, Она не вникала в суть царского плана, Ей был интересен с жезлом персонаж: Высокий и стройный, широкие плечи, Уверенный взгляд, с сединой борода, Короткие, ясные царские речи Текли, как в предгорьях Кавказа вода.
85 Заметила также, он старше супруга, Но к старости близость в глазах не видна, А кожа лица и темна, и упруга, И видно, что сила мужчине дана: «Повалит противника первым ударом, Быку в поединке сломает хребет — Не скажешь о нём, как о воине старом, Хотя за плечами есть много побед!»
86 Старалась Голубка не думать об этом, Ведь рядом стоял богоданный супруг, Но царь, воссияв ослепительным светом, Смутил молодую красавицу вдруг: Ей в сердце запал этот Нин горделивый, А любящий муж оказался в тени, Она поняла, что не будет счастливой, И тяжкими станут грядущие дни…
Глоссарий к главе
Вавило́н — знаменитый богатый древний город в Месопотамии, столица Вавилонии; располагался на реке Евфрат, в Гиа́пт и Гида́сп — близнецы, сыновья Семирамиды и наместника Сирии Оаниса. Голу́бка — так переводится имя «Семирамида», которым нарекли девочку приёмные родители. Диама́нт — древнее название алмаза. Марду́к — верховный бог в Древней Месопотамии и главный бог древнего Вавилона. Наме́стник — назначенный верховным правителем (царём) руководитель подчинённой страны или крупной административно-территориальной единицы. Насиби́н (ныне Нусайбин) в древности был важным экономическим центром северной Месопотамии. Греки и римляне называли его Нисибис. Находящийся на перекрестке торговых путей древнего Востока этот город славился своими богатствами. Точное время основания Нусайбина не известно. Впервые он упоминается в ассирийских хрониках конца X века до н.э., однако поселение на этом месте существовало, по всей видимости, уже задолго до этой даты. Нин — по легендам, это сын Бела, правнук Геракла, царь Вавилонии, эпоним Ниневии. Оа́нис — смелый и красивый царский военачальник, влюбившийся в юную Семирамиду с первого взгляда. Семирами́да, Семирамис (ассирийск. Шаммурамат) — царица Ассирии в конце IX в. до н. э. С именем Семирамиды традиция связывает сооружение «висячих садов» в Вавилоне, которые считаются одним из семи чудес света. Легенды повествуют, что Семирамида — родная дочь водной восточной богини Деркето и простого смертного — сирийского юноши. Мать-богиня вынуждена была оставить ребёнка на берегу, поскольку дочь смертного отца не могла жить с матерью в воде. Малышку сначала кормили голуби, а потом привели к ней пастуха. Он взял её в дом и дал ей имя «Семирамида», что означает «Голубка». Эфе́б — так в древней Греции и некоторых других странах назывался юноша, достигший возраста, когда он обретал все права гражданина (16-18 лет).
Продолжение поэмы
| |
| Просмотров: 516 | Комментарии: 1 | Теги: | Рейтинг: 4.9/9 |
| Всего комментариев: 1 | ||
| ||
