НАЧАЛО ЗДЕСЬ: http://nerlin.ru/publ....-0-5622

Ночной  полёт 

Было уже девять часов вечера, когда Лена сообразила, почему Хайдар выбрал именно эту ночь: чтобы она не успела посоветоваться с тахионами. Сделать это она сможет, только когда Сона назовёт «пароль» для связи с ними. В прошлый их прилёт Лена включала электрическую свечу, даже если вызывала их днём; но едва ли этот сигнал остаётся и сейчас; скорее всего, помнит о нем только она сама: ведь для тахионов она – лишь одна из тысяч опекаемых… Хайдар, конечно, понимает, что тахионы, возражавшие против его визита на Землю, могут сами появиться здесь, и ему нужно, чтобы она не успела спросить их, не опасно ли для нее путешествие в Инфра-мир. Давая Хайдару согласие, она не подумала об этом. Ну что ж, значит – Судьба, ее неотвратимая поступь…

Пора собираться. Для начала – душ. Стоя уже под струями прохладной воды, с закрытыми глазами, она на секунду увидела мысленным взором картинку: на лесной поляне – трое тахионов в воплощённом виде, а перед ними – Хайдар. Тахионы, способные принимать любой вид, на сей раз приняли облик европейцев античных времён (так они выглядели при встрече с нею на мистической лесной поляне пять лет назад); лица суровы, ни следа добродушия, к какому привыкли земляне-десантники при общении с ними. Хайдар произносит фразу, которая, как удар хлыста, взрезает воздух: «Здесь говорю я!» И от него – как будто всполох чёрной, злой энергии. На этом картинка обрывается…

«Не предостережение ли мне? – подумала Лена. – Не попробовать ли всё-таки вызвать Сону?.. Нет. У них наверняка такие важные дела на Земле! – а тут я, со своими глупыми проблемами. Боишься – нечего было соглашаться... Да не боюсь я! – с досадой ответила она самой себе. – Просто не хочу оказаться нарушителем космических законов. Ну в самом деле, имею ли я право при жизни путешествовать в Иной мир?.. А если и боюсь, то не наказания себе, а того, что буду выглядеть бестактной, безалаберной, неуправляемой в глазах своих небесных покровителей. Не дай Бог услышать такие обвинения от Соны, а уж тем более – от Яна!.. Я, пожалуй, откажусь. Оденусь, по совету Хайдара, как на светский приём, а встречусь с ним здесь: дома и стены помогают. И категорически откажусь от путешествия».

Но это решение оказалось не окончательным – она продолжала размышлять и сомневаться.

После душа она выложила на тахту все свои вечерние наряды. Какой выбрать? Красно-чёрные цвета, пожалуй, не подходят: похоже то ли на подхалимаж перед Тёмным миром (его цвета), то ли на желание стать неотличимой на их торжестве, то есть на боязнь. Белое? Оскорбительно для белого цвета. Как и для голубого, синего, золотистого... Светло-сиреневое? Вот это, пожалуй, подойдёт: и празднично, и нейтрально.

Но сначала причёска и косметика... Давно не использовала весь набор для лица: крем, пудра двух оттенков, тени для век и так далее, и так далее… Теперь духи…

Наконец началось одевание, с тщательным отбором каждой детали. «Уф, сколько же нужно надеть на себя женщине, чтобы одеться! В ежедневной спешке этого как-то не замечаешь...»

К одиннадцати она была готова. Села в кресло, расправив складки длинного светло-сиреневого платья. «Что за день такой? После целого месяца психологической нирваны сплошные перегрузки!.. Так что, всё-таки побывать в Инфра-мире? Или только поговорить с Хайдаром да и снова в ванну – смывать косметику? А зачем тогда было столько стараний? Э-э, ради того чтобы не пропали зря старания, ты готова отправиться в Ад?..»

К половине двенадцатого начался мандраж. Тело дрожало изнутри мелкой дрожью. Накинула на себя большой пуховый платок. Не помогло. «Откуда он явится? Сквозь стену. Бред какой-то... Да он просто шутил, ничего мистического не будет, позвонит в дверь, вот и всё».

Без двадцати двенадцать она решила удрать. Взяла сумочку, выскочила из квартиры, закрыла дверь на два замка (попробовала: да, заперто; в такой суматохе можно и открыть вместо закрывания), бросила ключи в сумочку и побежала вниз. На пятом этаже сообразила: зачем же пешком? Дальше спустилась на лифте.

В уютном дворовом скверике села на скамейку и стала смотреть на окна своей квартиры на седьмом этаже. «Без десяти двенадцать. Еще десять минут... Почему я боюсь остаться там, в Инфра-мире? А может, наоборот: кто-то из обитателей Инфра-мира после моего визита к ним поднимется со мною сюда? А за ними еще и еще? И затопят собою этот мир, превратят его в филиал Ада?.. Такой дикой взбудораженности не было у меня и на чужих планетах. До сих пор дрожь не проходит, хотя здесь даже теплее, чем в квартире... Хайдар, конечно, может и не зайти домой, увидев, что я здесь...»

Она продолжала смотреть на свои окна. Мерещится, или в самом деле свет? Похоже, что включили люстру в гостиной, в центре квартиры... И тут сердце ёкнуло, мороз пробежал по коже: одно за другим ярко осветились два соседних окна – кухни и кабинета...

Сердце стучало в горле. Что теперь будет? Откуда он появится? Из окна, что ли, полетит сюда, ко мне? Как? В виде «тёмного алмазика» или как-то еще?..

А он уже сидел рядом – в чёрном фраке, галстуке-бабочке, белоснежной сорочке со стоячим воротником.

– «Запретный плод нам сладок»? Я ведь запретил вам ночью, одной, выходить на улицу.

– Запретили?.. Ах да, конечно, – решила она не проявлять по пустякам вздорный нрав.

– Или вы хотели сбежать от меня?

– Угадали, хотела.

– Лена, что за детский сад! Нас ждут серьёзные люди, десятки людей. Готовят нам торжественную встречу.

– Люди? Я думала: в Инфра-мире – бесы.

– Ну и бесы тоже.

– Они там хоть отличаются друг от друга – люди и бесы?

– Если я всё расскажу, вам станет неинтересно и вы откажетесь…

– А если всё равно откажусь, даже и ничего не зная?

– Я вас ни в коем случае не принуждаю. Даже провожу обратно, до дверей квартиры. И встретимся завтра на работе. И навсегда забудем о нашем намерении.

– Фу, как скучно... Раз не принуждаете, я согласна.

И тут же прекратилась дрожь. На душе стало – бесшабашно.

Хайдар поднялся, протянул ей руку. Она подала свою, встала. Он обнял ее за плечи: «Дальше нам надо держаться вместе. Не пугайтесь, я обещал быть почтительным и сдержу слово».

Над ними раздался тяжкий долгий вздох и зашевелились ветви тополя. Лена подняла голову, но встретила только косой взгляд вороны. Та хрипло каркнула. «Может, хоть в Инфра-мире их нет? До чего надоели!»

– Здесь неспокойно, – сказал Хайдар. – Пойдём-ка вон туда, подальше от дома, в темноту и густоту листвы. Ты закроешь глаза, и твое сознание на короткое время выключится – как будто мгновенно погрузишься в глубокий сон. Сознание вернётся, как только ты окажешься в Тонком мире. Всё поняла?

– Да.

– Одно условие: ты не должна во мне сомневаться. Необходимо полное твое доверие. Иначе ничего не получится, а возможны даже травмы.

– «Назвался груздём – полезай в кузов». Хорошо, я полностью доверяю тебе. Это мне понятно и не настораживает. – В такой ситуации говорить на «ты» было легче, и она приняла его «ты».

– Вот и умница. Ты же знаешь, что я люблю тебя и, значит, ничего плохого не сделаю.

...Когда сознание вернулось, она увидела, еще не открывая глаз, багрово-тёмное сияние. Постепенно оно становилось светлее и стало розовым. Открыла глаза. Среди розового тумана распростёрлись два серо-синих крыла.

– Хайдар, где ты?

– Здесь, наверху. Поднимайся ко мне! Летим! – То ли голос, то ли шум ветра.

– Разве в Инфра-мир надо подниматься, а не спускаться?

– Наивное существо! Пора бы знать, что в Космосе нет верха и низа: всё зависит лишь от точки зрения.

Да, за шумом ветра – явственный голос.

– А я думала, мы окажемся в подземном мире нашей планеты.

– Филиaлы Инфра-мира есть на любой планете, не только в подземном мире Земли. И главное, твоя воля сейчас должна быть моей волей, я предупредил тебя об этом, – теперь уже чётко и строго произнёс Хайдар. – Почему и зачем ты отделяешь себя от меня, упрямая, своенравная душа? Ты не умеешь того, что умеет всякая земная женщина: подчиняться мужчине. – За приглушённым низким тембром этого голоса ощущались не проявленные в полную силу мощные раскаты.

Но и ее голос стал другим: произнеся несколько слов, она уловила странную схожесть с серебряной окраской голоса Соны: тот же отзвук от каждого слова – как затихающий, растворяющийся звон, нежный, пронизанный розовым светом. Слушать этот «свой – не свой» голос было завораживающе-увлекательно. И еще – хотелось оттянуть момент подчинения себя власти Хайдара, да и осмотреться в резко изменившейся обстановке. Деревья вокруг стали огромными, с могучими прямыми стволами, с упругой, наполненной животворными соками листвой; жизненная сила почти зримо исходила от ветвей, от листвы, поднимаясь в атмосферу и освежая воздух новыми и новыми порциями озона. А небо над головой – лиловая чернота, без Луны и без единой звезды; видны среди этой сплошной черноты лишь два серо-синих крыла, чуть подрагивающие голубоватым бахромчатым оперением.

– Хайдар, эти могучие крылья – твои? Почему я не вижу тебя самого?

– Потому что ты стоишь на земле, очень далеко от меня. Расправь свои крылья, поднимайся – увидишь и меня, и необъятный простор вокруг.

Она с замиранием сердца осмотрела себя: плотная сиреневая дымка окутывает всё тело, а на уровне плеч от этой дымки отходят два крыла; но ее крылья совсем не гигантские, не больше размера самого тела. «Какая разница в масштабах наших крыльев! Его – закрывают полнеба. Рядом с ним я буду казаться не крупнее бабочки возле человека».

Она наконец решилась – послала импульс своей воли, чтобы взмахнуть крыльями. Какое блаженство!.. Да ведь она знает это блаженство: она столько раз летала вот так же во сне! Это несравнимо даже с полётами к далёким мирам в чреве корабля, ибо в тех полётах находишься внутри замкнутого, «домашнего» мира, а здесь: взмах – и чернота неба отсверкивает искрами из-под твоих крыльев, и Земля уходит вниз сразу на несколько километров; еще взмах – и ты ближе к звёздам, они приветствуют тебя, пульсируя алмазными лучами...

– Хорошо! Молодец! – Мощные раскаты его низкого голоса заполняли собою всё пространство вокруг. Он и сам двинулся навстречу ей, и она оказалась под его крылом.

– Ну, все страхи позади?

– Спасибо, Хайдар. Одно мне не нравится: ты мне застишь звёзды своим крылом.

– Опять недовольна, – рассмеялся он, и пространство ответило на его смех вибрирующим звоном. – Хорошо, лети самостоятельно. Но не отдаляйся слишком: без меня ты не сможешь вернуться.

Голос его сотрясал небо, а люди внизу спокойно спали. Что это? Тембр его голоса ниже восприятия человеческого уха? Или действует космический закон непроницаемой границы между мирами?

– Хайдар, мы не тревожим землян своими голосами?

– Нет. Инфра-звучание недоступно человеку. Вот когда мы чуть не поссорились... Ссора в Инфра-мире нарушает покой людей, хотя они и не понимают, в чём дело. Оберегая их, Высшие Силы требуют от обитателей иных измерений не допускать хаотического сотрясения атмосферы.

Лена надолго замолчала. Потом все-таки решилась на еще один вопрос:

– Скажи: а голос Бога мы способны услышать?

– Это так же смертельно для человека, как близкий прямой взгляд на Солнце.

– Солнце и есть наш Бог?

– Наверное.

– А Дух Святой – солнечный свет?.. А Сыном Божьим можно назвать не только Христа, но и всё человечество?

– Наверное.

– Почему ты всё время говоришь: наверное? Истины ты не знаешь?

– Истина сложнее. А объяснения замедлят наш полёт.

– Ну и пусть замедлят. Ведь завтра, на Земле, ты не ответишь мне искренне ни на один серьёзный вопрос.

– Положим, ты преувеличиваешь. Ну хорошо. Когда «посвящённые» говорят, что Бог – это Солнце, они имеют в виду Солнце всех галактик Вселенной. Солнце каждой Галактики и Солнце каждой Солнечной системы – это сыновья главного Солнца. Обычные люди не мыслят в таких масштабах, тем не менее им удалось сохранить смысл древнего учения мудрецов: Христос – олицетворённое Солнце вашей Солнечной системы, то есть Бог-Сын главного Солнца Вселенной, – вот тебе формула: Бог-Отец и Бог-Сын. Ну а Дух Святой – солнечный свет; это уж наверняка, а не «наверное».

Хайдар говорил спокойно, медленно, и всё равно пространство вибрировало, откликаясь на каждое его слово тихим звоном; звон от предыдущих слов не успевал смолкнуть, как его подхватывал новый, и Лена слушала речь Хайдара в этом музыкальном сопровождении невидимых инструментов – скорее всего, колокольцев с широким диапазоном звучания. На звуки речи самой Лены колокольцы откликались в более высоком регистре.

– Я читала, что и Христос после вознесения стал звездой. Об этом давным-давно говорила Ванга, но никто с тех пор и не подтвердил, и не опроверг это ее высказывание. Ты не знаешь, так ли это?

– Послушай, почему ты задаёшь такие вопросы мне? У тебя есть друзья-тахионы, многие годы консультирующие тебя. – Ирония в его голосе как будто смешала ровную гармонию колокольцев, их отдельные звоны перепутались и общее это перепутанное звучание было похоже на смех космических инструментов. «Какое же здесь удивительное, тонкое единство с пространством!» – восхитилась Лена.

– У тахионов никогда не было столько свободного времени, как у нас сейчас. Я имею в виду – при мне; насколько они заняты в тот или иной момент без меня, я не знаю, – и как же я буду отвлекать их от дел своими бесконечными праздными вопросами?

– Ты и сейчас отвлекаешь и меня, и себя, – рассмеялся Хайдар вместе с пространством. – Я уже говорил: из-за твоих вопросов мы летим медленнее.

– Вот и хорошо: я никуда не хочу отсюда. У меня радостное желание раствориться в небе.

– Не надо, Лена! Это желание опасно. Сохраняй индивидуальность. Ощущай свою отделённость от окружающего.

Она и действительно на мгновение почувствовала, как ее крылья становятся невесомее, теряя плотность и как бы высасывая плотность из самого тела. От слов Хайдара собралась, заставила себя физически ощутить свою телесность.

– Так что ты скажешь о Христе?

– Ничего конкретного, – ответил Хайдар очень мрачно; пространство вокруг слегка вздрогнуло и замерло; мрак сгустился. – Мне недоступен подъём в столь высокие миры. Каждый видит свой мир и те миры, что находятся ниже. Если бы в этом воплощении я отказался от участия в разрушительных акциях... Но меня в самый ответственный момент остановил страх остаться на всю жизнь никем – талантливым переводчиком при посредственных политических деятелях.

– Разве ты мог не подчиниться богу вулканов, коли уж он призвал тебя?

– Дело не в том, чтобы не подчиниться. И сам бог вулканов подчиняется Солнцу. Все мы выполняем космические законы, только с разных сторон. Можно служить Богу, Космосу на стороне Светлых Сил – быть созидателем, а можно – на стороне Сил Тёмных, разрушителем. В первом случае Светлые Силы развивают твои способности, близкие к божественным, а во втором случае Тёмные Силы развивают твои способности, близкие к сатанинским. Я понимал всё это до какого-то времени, потом то ли перестал понимать, то ли забыл. А теперь уже поздно раскаиваться: путь выбран.

Он говорил всё это голосом ровным, бесстрастным, лишённым радости, и лиловая чернота вокруг, до сих пор подсвечиваемая светом звёзд и искрами от взмахов их крыльев, стала совсем мрачной, безрадостной, утратила внутренний блеск.

Странно, но только теперь Лена признала за ним превосходство (превосходство, но не право повелевать ею). Сама она лишь улавливала голоса из Иных миров, видела мимолётные картинки – Хайдар же не раз выходил из третьего измерения в миры более сложные (пусть и ниже, чем мир Христа). Его парапсихические способности развиты значительно сильнее. Зачем же он тратит свои колоссальные силы на цели разрушительные?! Это ужасно, это непростительно…

– Что ты делаешь? – резко взмыл голос Хайдара. – Немедленно выключись из осуждения, иначе расшибёшься!

Действительно, ее крылья заколебались и всю ее потянуло вниз; она почувствовала непрочность, ненадёжность пространства под крыльями. Выровняла полёт, сделав несколько сильных взмахов.

– Хорошо, я не стану тебя осуждать, – произнесла Лена, придя в себя. – Но просто спросить могу?

Он молчал, видимо все еще сердясь.

– Если даже бог вулканов подчиняется воле Творца Вселенной, то почему люди страдают, болеют страшными болезнями, умирают в мучениях, убивают друг друга?

– Ты только что убедилась, как зависим Космос от нас. Он мощен, но и чуток. Он реагирует на любое, мельчайшее зло, вздрагивая от него так, как будто его телу нанесли ножевую рану. Сколько ножевых ран наносят люди этому и мощному, и не защищенному от них телу ежедневно, ежечасно, ежеминутно! И Космос вздрагивает от боли и возмущения, а от его конвульсий рушатся горы, фонтанирует раскалённая лава планетных недр, сходят с ума ни в чём не повинные, но чуткие люди. Вот почему земляне должны быть наказаны так, чтобы уже ни один из них не осмелился взять в руки нож! Вы разучились понимать язык добра. – Он говорил это без ненависти, тихо, но очень жёстко.

– Хайдар, я падаю, – едва успела сказать Лена.

Тело ее стремительно, камнем летело вниз, и уже не было сил не только говорить, но и думать о чём-то... Очнулась она на его крыле.

– Прости, дорогая моя девочка! Я виноват, – сказал он бархатно-ласковым голосом. – Я расстроил тебя до полной утраты энергии. Не будем больше о плохом и злом. Поговорим обо всём этом позже, на земной тверди. И там, конечно, отчаяние, потеря энергии опасны, но не столь катастрофичны, как здесь.

Она обняла одним крылом его голову, а другое крыло сложила, – лететь сама больше не решалась... Лиловая чернота вокруг вновь наполнилась внутренним сиянием, и стали видны тонкие алмазные струи от звёзд.

– Хайдар, скажи: способность слышать голоса из других измерений – ступень познания? Или показатель нарушений в психике?

– Первая ступень в приобщении к глубоким, внеплоскостным знаниям.

– Следующая – приобретение способности летать, как мы, в физическом теле? Или способность превращаться в светящуюся точку, освобождаться от физического тела, как тахионы?

– Способности тахионов выше наших с тобой. Они, конечно, не боги, а люди, но их человеческие способности получили наивысшее развитие.

– Потому что они соблюдают космические законы совести?

– Да.

– А почему ты теперь говоришь о них без ненависти?

– В нашем с тобою состоянии мы свободны от низких человеческих чувств.

Они долго летели молча сквозь дышащее электромагнитной солнечной энергией пространство. Лена уже ощущала это дыхание своим, вбирала в себя солнечную энергию в лад с вибрациями Космоса. Порой сквозь почти беззвучную и в то же время мощную мелодию, рождаемую вращением Земли, прорывались, как комариный писк, переносимые радиоволнами звуки человеческой речи и человеческой музыки, но мощное мелодичное дыхание Космоса тут же заглушало, поглощало их.

Ей вдруг до головокружения захотелось самостоятельного полёта, погружения в струи солнечного излучения, и она, не советуясь с Хайдаром, взмыла вверх. Несколько минут летела над его крыльями, которые, казалось, страхуют ее, как сетка при опасном цирковом номере. Затем, поняв, что уже не ощущает страха, пристроилась рядом с голубоватым оперением его правого крыла.

Лиловая чернота Космоса посветлела. Свет исходил от белого шара, возникшего вдали, и становился всё интенсивнее по мере приближения к нему. Лена не могла оторвать заворожённого взгляда: шар плыл сквозь пространство, как сомнамбула, – медленно, плавно, полусонно – и притягивал к себе, влюблял в себя аурой полного, блаженного покоя, той самой нирваны, о которой могут только мечтать люди. Лена всегда воспринимала планеты живыми существами – огромными в нашем представлении, как огромен человек в представлении какой-нибудь микроскопической букашки. Этот шар тоже был живым: сквозь дремоту он ощущал пространство, радость его поддержки и его преодоления, – и при этом совсем не ощущал скуки, однообразия, ибо жил не во времени, а в вечности.

Шар всё увеличивался в размерах и наконец потерял форму шара – огромная плоская поверхность закрыла горизонт. Поверхность эта была почти идеально ровная и покрыта то ли глубоким серым песком, то ли припудренными пылью камнями.

Хайдар и Лена летели, раздвигая крыльями живую ауру и заставляя шар прислушиваться: кто нарушает его блаженный покой?

За пару километров от поверхности Хайдар приостановил полёт, перешёл на почти неподвижное парение, чтобы подготовить Лену к спуску:

– Видишь красные огоньки?.. Вот туда мы спустимся. Ты сейчас подлетишь под мое крыло, я прижму тебя к телу и ринусь вниз. Когда выпущу тебя, расправишь крылья и будешь вместе со мною медленно, кругами, спускаться на твердь. Поняла?

– Да.

Она выполнила все его распоряжения и во время падения не ощутила ничего, кроме двух толчков, сотрясших организм, – в начале и в конце молниеносного полёта вниз. И вот серо-синие крылья описывают вокруг нее большие круги и голос Хайдара вновь отдаёт распоряжения:

– Не спеши, спускайся как можно медленнее. Хорошо, молодец…

Они стоят на тверди.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗДЕСЬ: http://nerlin.ru/publ....-0-5746