Начало поэмы

http://nerlin.ru/publ....-0-9471

Предыдущая глава 

http://nerlin.ru/publ....-0-9477

                        85

…Гарпаг торопился к родному чертогу,

Великая радость бурлила внутри:

«Тиран наш подобен могучему богу,

Который пошёл добровольно в цари!

Он понял меня и простил за душевность,

Что я не убил по приказу дитя!

Забыта царём неуёмная ревность –

Со мной говорил он, за слабость не мстя!

                        86

На пир приглашён я к царю Астиагу,

А это дороже любой похвальбы!

Не зря заплатил я придворному магу,

Да здравствует царь мой, вершитель судьбы!»

Жене поспешил он поведать о встрече

Властителя с внуком, что рос средь волов:

Давил десять лет грех могучие плечи,

А ныне прощён был советник без слов!

                        87

И сыну советник велел без сомненья:

«Отправься немедля, сынок, во дворец,

Там будешь играть и вкусишь угощенья,

И другом тебе станет царский юнец!»

Подросток с тоской посмотрел на Гарпага,

Застыв на мгновенье у крепких дверей:

«Боюсь я, отец, встретить там Астиага –

Глаза у него, как у злобных зверей!»

                        88

«Не бойся, мой мальчик, играть будешь с Киром,

Он младше тебя лишь на несколько лет.

Не надо в делах подражать дезертирам,

У них никогда не бывает побед!»

Подросток пошёл во дворец неохотно,

Невольно замедлив привычный свой шаг:

«Ужели богам таковое угодно,

Чтоб сына к тирану отправил Гарпаг?»

                        89

Поспешно на пир собирался советник,

Одежды богатые гордо надев,

Ведь он иногда выступал, как посредник,

Умело смягчая властителя гнев.

Роскошен был пир и правитель любезен

И льстил он Гарпагу, подарки суля, 

Советник считал, что царю он полезен,

Поскольку служил, Астиага хваля.

                        90

Но вот завершалось застолье спокойно,

И гости уже собирались домой,

Сказал Астиаг: «Награжу я достойно:

Прими же, советник, подарочек мой!»

Корзину на столик поставили слуги,

Накрыта была покрывалом она,

Взглянул на подарок советник в испуге:

Алела там кровь на куске полотна!

                        91

Он вспомнил такую корзину мгновенно,

Но в той находилось живое дитя!

Взирал он на дар властелина смятенно,

А царь улыбался, арбузом хрустя.

Когда же Гарпаг приподнял покрывало,

То ужас безмерный наплыл на него…

Убитых на войнах он видел немало,

Но здесь он узрил мертвеца одного!

                        92

Лежали останки ребёнка в корзине,

То был милый сын, что ушёл во дворец!

Гарпаг не осмелился плакать о сыне,

Не дрогнул убитый несчастьем отец!

Спросил Астиаг, хохоча непристойно:

«Ну, как мой подарок тебе для души?»

Ответил советник на это спокойно:

«Деянья тирана всегда хороши!»

                        93

… А дома отец закричал в исступленье,

И в горе великом припал к алтарю:

«О, боги, пошлите Гарпагу терпенье,

Чтоб мог он воздать по заслугам царю!»

Когда же отхлынуло жгучее горе,

И смог проясниться измученный взор,

То верный Гарпаг, пребывая в фаворе,

С одним из придворных повёл разговор:

                        94

«Наш царь очень стар, управляет небрежно,

Ценить не умеет он верных людей,

Кончина его, как закат, неизбежна,

Не вечен жестокий и властный злодей!

Кто сядет на трон? Внук царя Астиага,

Который оценит поддержку вполне,

И надо предвидеть и славу, и благо,

Но чтоб не сгореть нам в мятежном огне!

                        95

Поэтому надобно, добрый приятель,

Сторонников Кира искать, не спеша,

Усвой, что ты сам — процветанья ваятель,

Должна к справедливости рваться душа!»

И в думах Гарпаг возвратился к застолью:

«Тиран угостил неизбывной бедой…

А я угощу униженьем и болью,

Холодная месть станет лучшей едой!»

                        96

... А в это же время в богатых покоях

Беседовал с внуком  властительный дед:

«Скажи, как тебе положенье такое,

Когда ты и сыт, и богато одет?

Ты  больше уже не бедняк босоногий

Теперь ты — царевич, властителя внук,

Тебя мне вернули великие боги,

По нраву ль тебе то, что видишь вокруг?»

                        97

«Здесь очень красиво, правитель, однако,

Пусть яства твои несравнимо вкусней,

Но плачет о Кире добрейшая Спако,

И здесь, во дворце, я скучаю по ней!

Забыть не смогу доброту Митридата,

Который учил быть мужчиной меня,

Столица твоя непомерно богата,

Но горы волнуют, свободой маня…»

                        98

Правитель в усы усмехнулся лукаво:

«Ты можешь вернуться к своим беднякам,

Даёт царь тебе на отсутствие право,

Коль бич пастуха предпочтёшь ты клинкам!»

А мальчик подумал и молвил печально:

«Теперь не смогу я вернуться туда,

Мне правда открыта, и это фатально,

Я прежним не стану уже никогда.

                        99

По воле богов изменилась дорога,

И выпущен кнут волопаса из рук,

Случилось событий достаточно много,

Теперь не пастух — я, а царственный внук!»

«Тоска по семье? Это, Кир, поправимо –

Ты завтра поедешь к любимой родне,

Конечно, то царство с моим несравнимо,

Но станет с отъездом спокойнее мне…»

                        100

А утром отправился Кир с караваном

В далёкое царство родного отца,

Расстался легко он с коварным тираном,

Скрывающим злобу в морщинах лица.

А тот размышлял о несбывшейся каре —

Пока не убит за обман волопас,

Пылала жестокая месть в государе,

Желал он казнить пастуха напоказ.

                        101

Ещё не закрылись за внуком ворота,

А царь к Митридату направил людей,

Да только пустой оказалась охота —

Следов не оставил пастух-добродей…

Глоссарий к главе:

   Астиа́г — царь Мидии в 585 —550 г.г. до н. э. Астиаг был последним мидийским царём. Гарпаг— мидийский сановник, советник царя Астиага.

   Камби́з I — персидский царь времён власти мидян, представитель династии Ахеменидов, отец Кира Великого.

   Манда́на — дочь последнего мидийского царя Астиага (Иштувегу), супруга персидского царя  Камбиса и мать Кира II Великого.

   Ми́дия — сильное древнее государство, а также древняя этногеографического область на западе Ирана. Она стала первым значительным иранским государством со столицей в Хамадане (Экбатана). Мидийцы быстро установили контроль над всем западным Ираном и частично над восточным. Мидийцы разгромили Ассирийскую империю, захватили  северную  Месопотамию и Урарту, подчинили себе Персию.

   Митрида́т — пастух Астиага, который в долинах пас царские стада. Супруг Спако и приёмный отец Кира.

   Спа́ко (дословно «собака») — жена пастуха Митридата, родившая мёртвого ребёнка и заменившая им внука Астиага, обречённого на смерть дедом. Имя Спако — почётное, потому что мидийцы считали собаку священным животным.

   Продолжение поэмы