Спят усталые игрушки…

Вечер. Маленькая девочка Верочка играла на ковре, на пространстве которого от разбросанных игрушек почти не осталось свободного места. Усталый папа лежал рядом и держал в руке куклу, но так для вида, а самого уже казалось сморит сон. Мама Света зашла из кухни в комнату.
- Вов, спать, наверное, ее уже надо укладывать, да и ты смотрю носом клюёшь.
- Да ничего… спать захочет, сразу положим… видишь, как хорошо играет, не хочется мешать.
    Жена присела на корточки рядом.
- Ну и я тогда посижу с вами.
    Верочка по очереди сажала кукол и зверюшек за игрушечный стол, накладывала им воображаемый ужин, делала вид, что недовольна как они едят, и  снисходительно по-детски ворчала на них.
- Вова, вот смотрю на вас с дочкой и иногда даже ревновать начинаю – все кажется, что ты ее больше, чем меня любишь, - сказала Света, а сама, обняв мужа рукой и закинув на него ногу, легла к мужу за спину.
- Да одинаково я вас люблю, как ты ревновать меня к ней можешь? Это  же ты и я «в одном флаконе», - улыбнулся муж.
- Да наверно так и есть, потому и хотела так сильно ребенка, как и тебя сильно люблю, - согласилась жена и, положив голову на щеку мужа,  стала с улыбкой смотреть на дочкины потуги копировать маму.
    Вся семья валялась на полу довольно долго, пока  дочка, зевая, сама не начала засыпать и укладываться на полу.
- Сейчас заснет, переложим, меньше капризничать будет… - шепотом сказал муж и, повернувшись, прикоснулся губами к нежной Светкиной щеке. Света закрыла глаза и подставляла к его губам то шею, то ушко, и сама периодически чуть жадно стала захватывать своими губами губы мужа. Рука ее непроизвольно скользнула и легонько сжала то место от союза с которым и получилась маленькая Верочка. Дыхание у мужа участилось, и он сам начал захватывать Светкины губы, пока они не слились в длительном поцелуе и он, чуть повернувшись, направил свою руку  в то Светино место, откуда когда-то появилась дочка.
    Огонь страсти начал заполнять их головы сладковатым дымом, муж стал расстегивать на Светке халат, а она, торопясь без конца оглядываясь в сторону маленькой дочери, как можно быстрей пыталась снять с мужа спортивные брюки. Сознание того, что им придется заниматься словно чем-то недозволенным, вызывало сильнейший прилив адреналина. Вова вдруг подтащил валяющегося рядом огромного плюшевого Микки-Мауса, подаренного друзьями на день рождения дочки, и легко подняв свою худенькую жену, положил на эту игрушку. В спешке обхватил их обоих и резко вошел в жену.
    Светка ойкнула, и муж быстро прикрыл ее рот своими губами. Набитый синтепоном Микки-Маус хорошо гасил  шум, только глупо улыбался в глаза мужу из-за Светкиной головы. Несмотря на напор и пусть совсем тихие слова для любимой, Светка явно нервничала и чуть приоткрывала глаза, поворачивалась головой в сторону дочери.
- Вов, я не могу расслабиться, хочу почувствовать, но боюсь, она повернется… - жалобно прошептала жена.
    Вова вытащил это чучело американской мыши из-под ее спины, положил между ними и дочерью, закрыв обзор от нечаянного взгляда, не забыв при этом отвернуть эту ехидную улыбку на лице игрушки в другую сторону.
    Избавившись от помехи, Светка обхватила мужа и, поднимаясь ему навстречу всем телом, наконец, почувствовала, как пожар из живота начинает  разгонять волны  удовольствия по всему телу и непроизвольно вскрикнула. Вова нежно прикрыл ее рот ладошкой, уже сам, переставая себя контролировать, весь отдался обоюдному ощущению….

- Крепко спит… - прошептал муж, всё целуя жену и лёжа на ней.,  – Мне так хорошо с тобой Светунь… хорошо что не она проснулась…
- Миленький мой, я тебя так люблю… - шептала жена в ответ.

    Маленькая Вера  начала поворачиваться, но подрагивающие во сне глазки так и не открыла. Наверное, смотрела свои детские сны про игрушки, да про маму с папой…

- Такая хорошенькая она у нас, прелесть наша, - тихо сказа Вова, любуюсь спящей Верочкой. Та лежала, уткнув свой носик в маленький кулачок, а другой ручкой сжимала подмышкой свою любимую куклу.
- А иначе и быть не могло… - ответила Света.