Начало книги здесь: http://nerlin.ru/publ....-0-5791

…Лермонтов – мистик по существу. Не мистик-декадент поздней, истощающейся культуры, мистицизм которого предопределён эпохой, модой, социально-политическим бытием, а мистик, если можно так выразиться, милостью Божией: мистик потому, что внутренние его органы – духовное зрение, слух и глубинная память, а также дар постижения человеческих душ – приоткрыты с самого рождения и через них в сферу сознания просачивается вторая реальность: реальность, а не фантастика». (Цитирую по изданию: Даниил Андреев. Роза Мира, в 2-х т. Том. 2. – М., Профиздат, 2006.)

В заключение несколько слов о друзьях фальшивых, память о которых осталась в строчках стихотворений Лермонтова как "ложь врагов и клевета друзей" и "друзей клевета ядовитая".

Первое место среди них занимает Соллогуб, который и при жизни, и после гибели поэта притворялся его другом и перевирал всё, что с ним связано. Так, он сочинил за Николая I фразу "Собаке – собачья смерть", сообщив, что слышал ее от приближённых царя. На самом деле Николай I произнёс по-французски: "Telle vie, telle mort", что можно перевести как: "Что заслужил, то и получил", "Какова жизнь, такова и смерть", "Туда ему и дорога" (привожу перевод разных исследователей). Никакой "собаки" и рядом не лежало!..

Позднее кто-то еще из "друзей" вложил эту фразу и в уста бабушки Лермонтова: так она якобы отозвалась о скончавшемся муже (скончавшемся, кстати, от инсульта, а вовсе не покончившем с собой). Между тем хорошо известно письмо Елизаветы Алексеевны к родственнице (от 17 января 1836 г.) о своем внуке: "...нрав его и свойства совершенно Михайла Васильича, дай Боже, чтоб добродетель и ум его был".

Как видим, "друзей клевета ядовитая" не оставляет Лермонтова даже и почти через два столетия после его гибели. Подробнее о якобы друзьях – в третьей главе этой книги.

Глава вторая

Любимые (и не очень) женщины

В Интернете становится всё больше сайтов, открывающихся по запросу "Любимые женщины Лермонтова". В основном это сайты с перечнем знакомых ему дам и барышень, с портретами и справками о них, причем не всегда бесспорными, а порой и просто ошибочными.

Например, воспроизводится портрет "не той" Марии Щербатовой. Княгиня Мария Алексеевна Щербатова была красавицей: "такая, что ни в сказке сказать, ни пером написать" – говорил о ней Лермонтов, по воспоминаниям Акима Шан-Гирея. Между тем традиционно публикуется с подписью "Мария Алексеевна Щербатова" портрет ее однофамилицы, которую при всём желании не назовешь красавицей.

Однофамилица княгини Марии Щербатовой – портрет, традиционно публикуемый с подписью:

"Княгиня Мария Алексеевна Щербатова".

Литография с рисунка Дафингера. 1840-е годы

Едва ли можно согласиться и с традиционной подписью под еще одним портретом: "Екатерина Александровна Сушкова". Имею в виду автограф Лермонтова – текст стихотворения "Стансы" ("Взгляни, как мой спокоен взор...", август 1830 г.) и рисунок красавицы справа от текста (правда, здесь в подписи обычно ставится знак вопроса). Это стихотворение, скорее всего, надо отнести к циклу стихов, посвященных Н.Ф.Ивановой (созданы в 1830–1832 гг.). Свидетельства тому – и время написания, и строка "Я не могу любить другой", и упрёки, вызванные разногласиями между влюблёнными, встречающиеся и в других посланиях к Ивановой (она желала веселья, лёгкости, не хотела слышать ни о чём серьёзном, тем более мрачном). И.Л.Андроников, публикуя этот автограф в подготовленном им четырёхтомнике Лермонтова, не счёл возможным определить, чей это портрет, – написал только: "Из тетради 1830 года".

Автограф М.Ю.Лермонтова: стихотворение "Стансы" ("Взгляни, как мой спокоен взор...",

август 1830 г.) и рисунок чернилами на полях

Еще того хуже: рисунки Лермонтова к пушкинскому "Домику в Коломне" воспроизводятся в качестве набросков к портрету Варвары Лопухиной!

Листки с рисунками к "Домику в Коломне" Пушкина

из юнкерской тетради Лермонтова

(на последнем: гусар в женском парике

и гусар под окнами домика Параши). 1833

Шуточная поэма Пушкина "Домик в Коломне" была опубликована в феврале 1833 года, и в том же году в юнкерской тетради Лермонтова появляется серия рисунков: явно он проверяет реальную возможность превращения лихого вояки в служанку. Один из советских литературоведов почему-то задался вопросом: не портрет ли это Варвары Лопухиной? С тех пор уже и вопрос снят: к гусару в женском парике – с типично мужскими, крупными чертами лица – дают подпись: "Варвара Лопухина", хотя он нисколько не похож на миловидную Вареньку, с женственным, округлым личиком. Подробнее об этом казусе – в моей статье "Об ошибках в современном лермонтоведении", которая не раз была опубликована в журналах, а в 2005 году заняла свое место на интернет-сайте: http://lermontov1814.narod.ru

Варвара Александровна Лопухина.

Акварель М.Ю.Лермонтова. 1835

В моей статье "Любимые женщины Лермонтова", размещенной на том же сайте, в центре внимания сам Лермонтов – события его жизни, последствия для него от встречи с той или иной дамой или барышней, загадки-разгадки, нередко с опровержением устоявшихся мнений. В этой книге статья стала второй главой, она расширена, в нее включено больше конкретных сведений.

Одна из самых загадочных страниц короткой жизни Михаила Юрьевича Лермонтова – его отношения с женщинами – и с барышнями, и с замужними и незамужними дамами. Сам он делился с друзьями своими сердечными переживаниями только в подростковом возрасте, в московский период жизни (это период, с перерывами, с сентября 1827 г. по июль 1832-го). Со времени переезда в Петербург (август 1832 г.) он открывал душу лишь самым близким друзьям. Но из всех верных и "долгих" друзей только один – Аким Шан-Гирей – оставил свои воспоминания. Поэтому, рассказывая об увлечениях поэта, будем привлекать все доступные нам свидетельства, перепроверяя их "перекрёстно".

Продолжение книги здесь: http://nerlin.ru/publ....-0-5840