Илидор

Они не сделают этого! Не смогут, не посмеют!!!

Смогли, сделали, посмели…

«Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Будет приведен в исполнение сегодня на закате» - все еще звучало у меня в ушах. А еще холодный, пустой взгляд отца. Чужой взгляд. И тихие, холодные, блеклые, словно выцветшие слова: «Ты мне больше не сын… Чудовище…»

Я не мог в это поверить. Это просто дурной сон! Меня судили близкие мне люди – отец, наставник, министры, верховный судья, начальник гвардии... На суде были и мои преподаватели из академии. Все они знали меня не первый год. И никто из них мне не верил. Не верил в меня. Никто! Все считали меня чудовищем. Все готовы были избавиться от меня. Это какой-то дурной сон! Этого просто не могло быть! Не со мной!

Меня обвинили в призыве демона, разрушившего полдворца, пытавшегося похитить младшего принца, покушавшегося на жизнь отца… И в использовании магии смерти. Черный маг не может быть королем. Черная магия у нас вне закона. Черный маг не имеет права на существование. Но я никогда в жизни не применял черную магию. Я ведь даже не умею… не знаю, как…

А потом вдруг нахлынули воспоминания… Как я черчу пентаграмму… ночью… прямо в тронном зале. И подпитываю ее своей собственной кровью. Как выкрикиваю слова темного заклинания… Как вызываю высшего демона и приказываю ему напасть на отца и выкрасть младшего брата. Так, на всякий случай… Как лишнего конкурента на престол. Правда, я никого не приказывал убивать, но все же… А еще я чувствую, что тот голос в моей голове, который приказывает мне говорить эти слова, та злая воля, которая движет моими действиями, мне не принадлежит. Что это чужое, инородное. Но почти полностью поглотившее меня. Я еле могу соображать, с трудом понимаю, что происходит. Но все же понимаю. Жалкими остатками своего сознания, своей воли… Только вот сопротивляться ЭТОМУ я не в силах. Я барахтаюсь, как муха в паутине, хочу кричать, звать на помощь… и не могу. Мои губы не слушаются меня. Они в это время произносят чуждое мне заклинание, направленное на то, чтобы вызвать демона из Преисподней… они отдают приказ погубить моих близких… Нет, не-ет, не-е-е-ет!... Я не хочу!.. Не-ет!.. Я кричу, кричу, бьюсь, рвусь из пут, но мое тело продолжает произносить черное заклинание, мое тело заключает с демоном договор, и скрепляет его моей же кровью… И демон соглашается причинить зло моим близким, наделяет меня особой силой – магией смерти, а взамен требует себе попаданку – Алису. И я соглашаюсь… Нет, только не это! Не-е-ет!!! Демон хитро и хищно щурится. Он видит, что я нахожусь под чужим влиянием. И сам процесс доставляет ему удовольствие. Он наслаждается моментом. Я знаю это. С глумливой улыбкой он гладит меня напоследок по голове, и с притворным участием и вздохом сожаления мурлычет: «Бедный малыш…» А потом глумливо хохочет и исчезает из зала, а я проваливаюсь во тьму...

Черт, я вспомнил это только сейчас! Кто-то блокировал мою память, пока не стало слишком поздно… для меня. Я только сейчас все вспомнил!!!

Вскакиваю, что есть силы колочу в дверь камеры. На шум приходит стражник. Я прошу его позвать отца. Мне нужно все ему объяснить! Или хотя бы наставника, следователя, верховного мага! Кого угодно из присутствовавших на этом чертовом процессе. Мне есть, что им сказать! Я могу все объяснить! Я кричу, что меня подставили… Но мне не верят. Меня не слышат. И мне отказано. Во всем. Я опускаюсь на каменный пол… Все силы будто разом оставили меня… Трудно даже пошевелиться. Скрючиваюсь в клубок, поджимаю под себя ноги… Зубы выбивают дробь. Зябко… Я чувствую, как холод распространяется по всему моему телу и крадется к сердцу… Сковывает меня… Холод и безнадежность… И пустота… Антимагический ошейник и браслеты покалывают холодом… Как же холодно… Как пусто… Как страшно… Как страшно быть одному… Как страшно вот так заканчивать свою жизнь. И неважно, что меня приговорили не к смерти, а к лишению магии и изгнанию. Полное лишение магии – это хуже смерти. А лишение титула ничто по сравнению с лишением семьи, с лишением веры самых близких мне людей… В груди тупо давит… тяжело дышать… но слез нет, как и сил… Закрываю глаза и медленно уплываю в вязкую серую муть.

На закате меня вывели из камеры и поволокли в (тюремный) ритуальный зал. Есть тут такой, для проведения особых ритуалов. Поволокли, потому что сам идти быстро я не мог. Ноги меня не слушались. Внутри у меня все оцепенело, от осознания того, что сейчас должно случиться непоправимое. Конечно, небольшая надежда еще была – я должен был им все объяснить! И тогда они отменят приговор! Но я мало в это верил. После всего они вряд ли станут меня слушать. Ведь я всю дорогу твердил им, что я невиновен, но они мне не верили. Потому что факты были налицо – присутствие черной магии, обладателем которой я стал поневоле, след от сделки с демоном на моей ауре. Все это присутствовало. Неоспоримые факты. Шах и мат. А вот мою память никто проверять не додумался – слишком уж неоспоримыми были факты моей вины. А воздействие на меня было особое, не распознающееся без особой проверки – то ли ментальная магия, то ли магия крови. Я сам толком не разобрался, потому что слишком поздно обнаружил – когда от заклинания уже не осталось следов. Не осталось следов! – вдруг осенило меня. Вот черт! Это был конец. Я длинно выругался: !!! !!! !!! Теперь меня уже ничто не спасет. Мне не поверит никто. А если и попытается поверить – проверить или доказать что-либо будет уже невозможно – слишком поздно. Заклинание рассеивается за время от нескольких минут до нескольких часов. Все зависит от того, каким было заклинание. А еще за несколько часов пропадает (исчезает) остаточный след от магии. А прошло уже несколько суток – темница, допросы, суд… Время было безнадежно упущено. А главное – вдруг дошло до меня – это мало что изменит. Потому что я действительно стал обладателем черной магии – магии смерти. А черных магов в нашем королевстве всегда принудительно лишали силы. Если, конечно, не казнили, что случалось куда чаще. Таков был закон. Причем, лишали силы навсегда, без возможности восстановления. Я знал это точно. Я был слишком хорошим учеником – всегда старался учиться. И не только потому, что титул наследника обязывал. Я просто любил все новое, любил учиться. А особенно любил учиться магии. И вот сейчас мои знания выползали на поверхность из закоулков моей головы, и выстраивались в ровные цепочки. Словно в насмешку надо мной. Знания магии, знания законов… и они ставили в тупик все мои мысли о спасении, загоняли меня в глухой угол, убивая последнюю надежду. Окончательный лишенец! Без права восстановления! Черт! Лучше бы они просто выкачали из меня всю магию, или заблокировали. Это было бы менее больно, и у меня был бы еще шанс на спасение. Но нет! Никакого шанса и только дикая безумная боль. Потому что магию во мне будут сжигать. Выжгут мне все магические каналы, чтобы я не мог быть магом уже никогда. У меня подкосились ноги. Я и так еле передвигался. Меня, фактически, волокли по коридорам, время от времени подталкивая тычками в спину. А сейчас я чуть не упал. Меня резко дернули за руки, встряхивая. Послышалась брань и насмешки. «А их Высочество еще и трус! Ха-ха!» «Шелудивый щенок!» «Как скрывался, проклятый некромансер!» «Нужно было его еще в колыбели придушить!» Кто-то из стражников сплюнул, а затем я почувствовал резкий толчок в бок: «А ну, пошевеливайся!» У меня опять запнулись ноги. И тогда я получил кулаком под ребра. От неожиданности и боли я упал. Ноги и так еле держали. А тут еще стражники меня отпустили. Нарочно. И я уже знал, зачем. В этом темном закоулке темницы им никто не помешает поглумиться над «проклятым некромансером». И я был прав – удары посыпались один за другим. Кованые носки их сапог больно врезались в тело. «Эй, ты, полегше. А если с нас за него спросют?» «Да кто там спросит за черного колдуна? Казнить надо было мразь!» «А если и спросют, скажем, что с лестницы навернулся. Лестницы у нас тут крутые. Ха-ха!» На меня снова посыпался град ударов. Казалось, этому не будет конца. Я вырубился.

Очнулся я от резкой боли. Меня били по лицу. Что и следовало ожидать. Я и не надеялся, что они меня водой отливать будут.

Потом меня поволокли дальше – волоком, как мешок. Сам я идти уже не мог – все тело болело и ныло. Казалось, что на мне не осталось живого места. А теперь еще мои колени бились о каменный пол. Это было невыносимо. А мы еще и явно опаздывали – стражники торопились. Один из них попробовал взвалить меня на плечо, чтоб было быстрее. Но тут же грязно выругался и вернул меня обратно на пол. Ну, конечно, я не пушинка. И меня продолжили волочь. Пару раз приложили об угол на поворотах, разбили колени о тюремную лестницу, ступеньки которой я пересчитал ребрами. Хорошо, что хоть не голову. По голове меня как раз почти не били. Знали, сволочи, что так заметней всего будет. А может, просто убить побоялись ненароком. Должностное нарушение, так сказать. Потом из зарплаты вычтут, да выговор устроят. Большего наказания за мою случайную смерть они бы не получили – я ведь теперь черный маг вне закона, но все равно получки лишиться было неприятно. Да и знали, небось, что я еще в сознании нужен, не приложенный головой. Так меня и продолжали тащить, грязно ругаясь и прикладывая об пол и стены – иногда коридоры были слишком узкие, а еще было очень много ступенек на лестницах. А я не знал, что лучше – чтобы эта пытка продолжалась часами, или чтобы поскорей закончилась. Больно было невыносимо, но я знал, что это ничто по сравнению с тем, что ждет меня дальше – впереди. А еще я пока все еще оставался самим собой. Пусть и в антимагических браслетах, но я чувствовал свою силу. Просто не мог ею воспользоваться. Она была заперта во мне. А скоро силы у меня не будет. Не будет ничего. Не будет меня – потому что без силы это буду уже не я. А коридоры все не кончались и не кончались. Несколько раз я терял сознание, и меня приводили в себя привычным способом – хлестали по щекам. Вообще-то, меня можно было доставить к залу и через телепорт, но тогда бы пришлось снимать антимагический ошейник с браслетами. А так рисковать не хотел никто. Еще бы, черный маг, как крыса, загнанная в угол, может быть очень опасен и не церемониться. Уже и так полдворца разнес. А тут угроза лишения магии. И в чем-то они были правы. Нет, никому причинять вреда я, конечно бы не стал, но сделал бы все возможное, чтобы сбежать. А если бы, при попытке бегства, меня убили – может, это было бы и лучше. Лучше, чем жить жалким никчемным лишенцем. Внезапно вспомнилось видение Алисы. Так вот каким я скоро стану. Значит, ничего сделать уже нельзя. Вот оно, мое будущее. Внезапно стало холодно-холодно, и как-то пусто внутри. Это умирала последняя надежда. А затем показался и последний поворот. Дорогу к ритуальному залу я знал. Приходилось присутствовать раньше на экзекуциях, правда, в другом качестве. Поэтому дорогу я помнил прекрасно. За этим поворотом сейчас будут двери. Ну, вот и все.

Двери распахнулись и меня втащили в зал. Там собрались члены магического совета, в том числе и наставник, а также верховный судья и охрана. Вообще-то, часто в роли верховного судьи выступал король, но в данном случае он не мог, как лицо пристрастное, да и видно было, что не хотел. А сейчас отца просто не было в зале – он не пришел. Из жалости или презрения? Я не знал. Надеялся, конечно, что у него еще остались хоть какие-то чувства к непутевому сыну, кроме ненависти и презрения. Но уверен не был. Я уже ни в чем не был уверен, кроме того, что ему очень больно. И что он никогда меня не простит, если не узнает правды. А правды он не узнает, потому что все равно в нее не поверит. Доказательств-то нет. А после последнего происшествия с демоном уже никто ни в чем не был уверен.

С трудом держась на ногах, но всеми силами стараясь сохранить равновесие и остатки гордости, я попросил последнего слова, в котором мне было грубо и презрительно отказано. Это ведь не казнь. Нет у меня права на последнее слово. Тогда я умоляюще посмотрел на наставника и – о чудо! - он попросил у остальных минуту и подошел.

- Ты что-то хотел мне сказать? – спросил он холодно, а в глазах его я видел сожаление, разочарование и печаль. Но вот презрения там не было. Скорее, недоумение – и как недоглядел ученика, и когда упустил!.. Наставник явно переживал.

- Я не совершал этого, правда! Поверьте!

 - Я слышал это уже много раз. И если это все, что ты хотел мне сказать… - наставник развернулся, чтобы уйти. Я попытался ухватить его за рукав, но был грубо одернут стражниками. Однако наставник остановился.

- Что-то еще?

- Это было ментальное воздействие! Что-то было с моей памятью. Я только сегодня вспомнил. Да, я действительно сделал все, что мне приписывают. Теперь я точно это знаю, я вспомнил. Но я делал это под воздействием извне. Меня принуждали. Мое тело мне не подчинялось. Я пытался сопротивляться всеми силами, но не мог! Поверьте мне, это правда! Я не знаю, каким заклинанием меня подчинили, а сейчас проверить уже слишком поздно. Я знаю, что доказать уже ничего нельзя, но хочу, чтобы Вы знали правду. Для меня это очень важно. И хочу, чтобы правду узнал отец! До начала этого… Прошу Вас – поверьте мне! Вы ведь знаете меня с детства. Я никогда бы так не поступил. Я не такой.

Несколько секунд наставник молчал, явно переваривая информацию. Он выглядел удивленным, но было видно, что он начинает мне верить. Пытается поверить, по крайней мере. Наконец он произнес:

- Я тебе верю и сейчас же попробую связаться с королем. Подожди минуту – я сейчас вернусь. Ты же знаешь – в зале связь блокирована. И вы подождите – появилась новая важная информация. Мне срочно необходимо связаться с королем и получить от него указания! – сказал он остальным. Послышались слова недовольства, но всем оставалось только ждать. Если необходимо решение короля, то придется подождать. У меня в душе появился маленький лучик надежды. Прошло несколько минут, но наставник все не возвращался. Наконец, он вернулся, и выглядел очень расстроенным.

- Что, неужели отец не поверил? Или он даже отказался вас выслушать? – спросил я его тут же.

- Нет, все гораздо хуже. Я просто не смог с ним связаться. Он недоступен – полностью заблокировался. И никто не знает, где его искать. Его нет во дворце. Он ушел сразу после окончания суда, и с тех пор его никто не видел. Ты же знаешь, он сильно переживает. Это был очень тяжелый удар. Для него. Для всех нас. А сейчас я даже не знаю, что делать. Я верю тебе, потому что слишком хорошо тебя знаю. И почему я сразу не додумался проверить тебя на воздействие ментальной магии? Старый осел! Дурак! Прости меня, мой мальчик! Это я виноват. Бедный, что же тебя ждет!.. – он сокрушенно вздохнул и замолчал. Было видно, что слова давались ему с трудом. Но потом он снова взял себя в руки и продолжил:

- К сожалению, я не смогу отменить экзекуцию. Слишком поздно. Эх, ну почему ты не вспомнил все хотя бы сегодня утром, хотя бы на суде?! Хотя то, что к тебе так поздно вернулась память – только усиливает мои подозрения. Тут действовал явно профессионал – очень сильный маг, который еще и имел возможность очень близко к тебе подобраться. А еще он очень хорошо подготовился – все предусмотрел. Даже реакцию короля. И от этого мне становится страшно. Потому что это чудовище затаилось где-то рядом и плетет заговор. Я обязательно донесу эту информацию до совета, и свои подозрения тоже. Дело будет расследовано тщательнейшим образом, я уверен. Потому что король постарается сделать все возможное, если появился шанс доказать невиновность его сына и разоблачить заговор. И дело тут не только в отцовской любви – твой невольный поступок бросил пятно (тень) на весь королевский род, а еще поставил под угрозу спокойствие в королевстве. Народ начал роптать. Еще бы – принц-черный маг. Это еще одна из причин, по которой сурово наказать тебя являлось необходимостью. Все должны видеть, что закон распространяется на всех – даже на членов королевской семьи и исключений не делает. Но если будет доказана твоя невиновность – тогда другое дело. А тут еще и угроза настоящего опасного заговора возникла. Когда опасный и сильный преступник находится на свободе. Гораздо более опасный, чем глупый принц-малолетка. Ты уж прости меня за эти слова.  Но вот только сейчас я ничего сделать не смогу, потому что меня просто не станут слушать. Мы с тобой одни против большинства. К тому же, я твой наставник, и поэтому никто не поверит в мою беспристрастность. Но даже если бы и поверили – у них нет ни права ни директив отменить ритуал (обряд). Потому что в этом процессе, как всегда, последней инстанцией является король. А он приговор признал, да еще и приговор без права обжалования. Мне очень жаль. А еще я боюсь реакции короля на то, когда он узнает правду, но будет уже слишком поздно. Ты знаешь своего отца – он может быть в гневе очень крут. Возможно, даже полетят головы… Вот только сейчас сделать ничего нельзя. Мне правда жаль. Прости старого дурака! И знай, что я тебе действительно верю и сделаю все возможное, чтобы разыскать виновных. Прости, мой мальчик и крепись. Я знаю, будет очень больно, но ты сильный – ты выдержишь. Я в тебя верю. А еще знай, что я по-прежнему тебя люблю, как сына. Всегда любил, хотя порой и бывал с тобой излишне строг. Но это было необходимо – для твоего же блага. А еще ты был моим лучшим учеником – самым лучшим… - на глаза старого мага навернулись слезы. Но он не отвернулся, а просто смахнул их рукой. Он не стыдился своих слез. – Прости меня, если сможешь. И мужайся. А еще помни, что ты не один – я с тобой, и я в тебя верю. – Он крепко сжал мою руку, а потом не выдержал и обнял меня, на глазах у всех. У меня тоже на глаза навернулись слезы. Было жалко его, а еще больше было жалко себя. Слезы градом заструились у меня по щекам, а грудь содрогнулась от рыданий. Я сжимал руки, что было сил, кусал губы, но не мог остановиться. Меня просто прорвало, как плотину на реке.

- Наставник, - еле смог выговорить я, задыхаясь. Прошу, сделайте что-нибудь! Уберите мои слезы! А еще лучше – отключите мои чувства. Или хотя бы притупите их, чтобы я не чувствовал боли во время... - Я не смог выговорить это слово. Обряд, экзекуция, ритуал? Вандализм! Вот что это! - А еще лучше – сделайте так, чтобы я вообще ничего не соображал. Ничего не понимал. Прошу Вас! Хоть это Вы можете для меня сделать? – я почти кричал, и меня слышали все. Было ужасно стыдно – принц-слабак! Трус! Но я не мог остановиться. Мне действительно было страшно. Страшно до жути. Думаю, если бы меня приговорили к казни, мне и то не было бы так страшно, и я смог бы мужественно взойти на эшафот. Вот только это было для меня гораздо хуже казни. Мой сбывшийся самый страшный кошмар.

- К сожалению, я не могу, – прошептал в ответ старый маг. – На тебе ведь антимагический ошейник, поэтому магия извне на тебя не действует. А когда ты будешь лежать на алтаре, меня к тебе уже не подпустят. Не положено. Я даже не могу сделать для тебя эту малость!.. Никакого от меня проку, от старого дурака!.. - он сокрушенно вздохнул, отпуская меня. Но в последний момент задержал мою руку в своей руке. – Но я постараюсь уговорить членов совета хоть немного облегчить твою боль. Я буду просить. Держись, мой мальчик! Ты сможешь, я знаю. И прости… - и он медленно отошел, не оглядываясь.

Я смотрел ему вслед. Рыдания мои постепенно утихали, хотя грудь все еще продолжала содрогаться от спазмов, а слезы текли по щекам. Но я делал все возможное, чтобы сохранить последнее лицо. Принц я, или не принц, в конце концов? А стою и реву здесь, как девчонка! Но уж больно разбередили меня слова старого мага. Эх, лучше бы он мне всего этого не говорил. Лучше бы не извинялся. От этого делалось так тошно!.. Но зато теперь я хотя бы знал, что не один. Что кто-то по-прежнему в меня верит. Эх, если бы только отец был здесь! У меня тогда, наверняка, был бы шанс на спасение. Я его хорошо знаю. При открывшихся новых обстоятельствах он бы отложил экзекуцию, приказал провести новое тщательное расследование. Он и прикажет, скорее всего. Только вот для меня будет уже слишком поздно.

Когда наставник сообщил остальным, что не смог связаться с королем, все сразу заторопились. Они и до этого проявляли нетерпение, но наш разговор с наставником прерывать не стали. Все-таки, его уважали и с ним считались. Еще бы – один из лучших архимагов нашего времени, живая легенда. Но даже он не в силах мне помочь. Оставалось надеяться только на чудо. Я молился всем нашим Богам, прося их о помощи, прося дать мне хоть малейший шанс. Но ответа я не получил. Видно, такова было моя судьба. И чуда тоже, конечно же, не произошло. Меня раздели по пояс и положили на алтарь. Мой избитый вид никого не заинтересовал. Вернее, они сделали вид, что не обратили внимания. Как будто так и надо. «Ну что ж, стражникам повезло», - невольно подумалось мне. Мое тело зафиксировали на алтаре специальными магическими цепями. И только потом сняли антимагический ошейник и браслеты с рук и ног. Отсюда я уже никуда не мог сбежать. Это было начало моего конца. Боль во время проведения этого… мне тоже облегчить отказались. Наставник смущенно отвел глаза. Ему было неловко, стыдно и больно от того, что он не может сделать для меня даже этой малости. А еще больно видеть меня таким – избитым. Видеть мои кровоподтеки и чувствовать мои боль – физическую и душевную. Я ощущал его мысли и чувства – он от меня не закрывался. Да, теперь я мог его слышать, а он мог воздействовать на меня ментально. Мог бы сделать так, чтобы я не чувствовал проклятую боль, мог бы даже сделать из меня ничего не соображающий овощ… Может, и это было бы к лучшему. Мне уже не хотелось ни думать, ни чувствовать. Вот только ему не позволили этого – а вернее, строго настрого запретили. Взяли с него магическую клятву – и когда успели, сволочи?! Просто они хорошо знали, что наставник в душе был слишком добр и мягкосердечен, и, скорее всего, не выдержал бы и вмешался, попытавшись хоть немного облегчить боль любимому ученику. Вот они и связали его клятвой. Теперь даже при всем его желании клятва просто не позволит ему вмешаться. Он успел мне передать это мысленно, как и то, что он пытался отсрочить экзекуцию, но ему отказали. Ну, это и так было понятно. А иначе я бы не лежал сейчас на алтаре. Потом я увидел, как один из членов совета что-то ему сказал и связь прервалась. Он закрыл мысленный канал. Значит, ему запретили даже разговаривать со мной. А еще это значит, что экзекуция вот-вот начнется. За мысленным разговором с наставником я и не заметил, что мои палачи уже почти закончили все необходимые приготовления. И сейчас я ловил последние ощущения своей магии, наслаждался последними минутами. Как только с меня сняли антимагический ошейник и браслеты, я почувствовал, как свободно потекла моя магия – проклятый ошейник глушил эти чувства. А еще я почувствовал, как в меня хлынула энергия извне. Это восстанавливалась связь с внешним миром, с внешними магическими источниками, потоками. Да и вообще, весь мир сразу стал восприниматься и выглядеть ярче. Но скоро я лишусь всего этого – навсегда. Скоро все станет тусклым и неживым, как моя пустая аура. Я хорошо помнил то Алисино видение – уж больно оно меня потрясло. А сейчас та картинка снова возникла у меня перед глазами. Я сразу отогнал ее от себя. Прочь! Не мешай мне насладиться последним ощущением силы, последним ощущением моей магии и магии мира! Я ловил каждое ощущение – жадно, впопыхах… Еще чуть-чуть… Пока у меня все не отняли!.. Но перед смертью не надышишься.

Все было готово, и палачам был дан знак начинать. Проснулись кристаллы в изголовье и изножье алтаря, проснулись кристаллы по периметру, проснулся кристалл, установленный над сердцем, и в меня потоком полилась магия… сила… Очень много силы. В первые минуты пришло чувство эйфории – я знал, что так будет. Знал, как проходит обряд и знал, что будет дальше. Но пока мое тело наполнялось ликованием и ужасом. Тело – ликованием от прилива магической силы, а мозг – ужасом, потому что я слишком хорошо знал, что последует за этим. Перенасыщение! Меня будут наполнять, накачивать магией до тех пор, пока не выгорят мои магические каналы, не справившись с таким потоком силы, с таким количеством магической энергии. Я мог бы попытаться ретранслировать ее  - отдавать в пространство, но знал, что ничего из этого не выйдет, потому что на алтарь было наложено специальное заклятье. А значит, это конец. Еще немного – и конец. Я уже начал ощущать дискомфорт от магического переполнения, который все возрастал. Эйфория сменилась болью. Она была пока не сильной. Лишь тянущие ощущения в магических каналах – переполненных, перенасыщенных. Я чувствовал, что раздуваюсь, как шар. Как бычий пузырь. Приходилось как-то видеть такой. Но я знал, что раздуваюсь не я сам, а мои магические каналы, которые уже с трудом справлялись с поступающим извне потоком магии. А поток все возрастал и возрастал. Мне стало трудно соображать и трудно дышать. Все мое тело горело… А потом пришла боль, которая все нарастала и нарастала, делаясь просто невыносимой. Дикая боль. Я закричал, чувствуя, как горю, как лопаются, рвутся и плавятся мои каналы, как перегорает моя магия. Меня охватил дикий, всепожирающий огонь. И я отключился.

Очнулся я на полу своей камеры. Было холодно. Все тело невыносимо болело. А еще я чувствовал ужасающую пустоту внутри. Магии не было. Совсем. А еще я больше не чувствовал связи с окружающим миром. С моим миром. Я утратил и эту способность вместе с магией. А весь мир вокруг меня словно потускнел, поблек, утратил краски. Все было каким-то серым, тусклым и неживым. Пропали все яркие краски, все яркие ощущения. И осталась только серость, тусклость и неживая пустота… Серость и пустота!.. Проклятый лишенец!!!

Черная бездна отчаяния поглотила меня. Сил не было больше ни на что. Все. Это конец. Меня больше нет. Внутри все скрутило тугим спазмом. Я проваливался в черную пропасть. Хотелось кричать, выть… В отчаянии я ударил кулаком по каменному полу. Костяшки заныли. И, как ни странно, стало немного легче. Я в остервенении заколотил кулаком по полу, что есть силы, разбивая костяшки в кровь. Пусть лучше боль в разбитых руках отвлечет меня, даст почувствовать себя живым. Даст пробиться через эту глухую серую кисею, даст вновь ощутить остроту чувств! Но нет, напрасно. Эта глухая, тупая боль не в силах вернуть мне меня. Не в силах снова сделать меня зрячим, слышащим, чувствующим… Этого не будет уже никогда. Калека! Жалкий урод! Я не могу так жить дальше! Не могу быть таким! Не хочу и не могу! Лучше бы я себя убил! Лучше бы меня казнили! Я хочу умереть! Прямо сейчас! Но я даже этого не могу! Черт!!! Проклятая девчонка! Это все из-за нее! Демон хотел именно ее!!! Если бы не она, уверен, ничего бы этого не случилось! И я по-прежнему был бы нормальным! Будь проклят тот день, когда я ее встретил! Будь проклят ее дурацкий мир! И будь проклята она! Слышишь, Алиса?! Будь ты проклята! Ты сломала всю мою жизнь! Как же я тебя ненавижу! И как ненавижу себя!

Прохладная ладонь коснулась моего лба. Кто-то нежно прижался ко мне. На щеку упала прохладная капля… Слезы?..

- Лир, ты как? Тебе очень плохо? Я могу тебе чем-нибудь помочь?

Девчонка! Это снова она!

Нет, ее жалости я просто не вынесу! Никогда еще я не ощущал себя таким жалким, таким убогим!.. И таким мерзким!.. Ведь я предал ее, отдал демону!.. Ну зачем только она появилась в моей жизни?!

Вырываюсь и отталкиваю ее.

- Пошла прочь!.. Видеть тебя не могу!.. Ненавижу!..

Неужели это жуткое шипение – это мой голос? Неужели это я? Хочется завыть с новой силой! Бьюсь головой о холодный пол, пока не наступает спасительная тьма. Напоследок в уплывающем сознании мелькает искреннее пожелание самому себе не просыпаться никогда. Сдохнуть как можно скорей!..