Тот день с самого начала сулил неудачу. Хотя по правде не задался весь отпуск, ведь проводил я его в гостях у тещи. Однако она отнюдь не разделяла моего упаднического настроения. Ежедневно у нее находился для меня миллион заданий от сливного бачка унитаза до поездки на рынок. Кстати, с последней все и началось.

Утром теща снарядила экспедицию, состоящую из моей жены и десятилетней дочери, и заявила, что на рынок сегодня привозят икэбану. Новость меня огорошила. И не столько задела значимость этой самой икэбаны, сколько расстройство моих собственных планов. А ведь Колька с пятого этажа так звал на пиво, и я дал ему слово! Какой же я после этого мужчина? Но теща выглядела очень воинственно. Сегодня на даже тени нанесла больше обычного. Означало это только одно: отказ не принимается.

С детства не любил рынки. Бегай, суетись промеж рядов, уворачивайся от пронырливых бабулек и дамочек с кошелками, которые нет-нет да и наступят на ногу. А я, между прочим, туфли с вечера ваксой натираю! Лида со своей мамой выказывали типичное поведение хищниц, сметающих с прилавков все нужное и ненужное. Сегодня раздолья больше, ведь их сопровождает личный носильщик в моем лице. Только Катька отстает, вялая она, заболела. И вот когда за тюками стало совсем не видно дороги, я как заботливый отец решил отвести дочь в машину. Власти одобрили единогласно, поэтому я со своей благородной целью поспешил спасать дочь. Бедняжке всерьез нездоровилось. Она только открыла упаковку шоколадных конфет, а не съела ее всю в одиночку, как это было в прошлый раз.

- Пап, а давай мы маму с бабушкой дома подождем.

Идея показалась мне удачной, тем более что любовь к внучке сможет спасти меня от незаслуженных упреков. И мы вернулись домой.

К несчастью, у подъезда выяснилось, что мы забыли ключи. Пришлось ждать во дворе. Эта мысль меня даже ободрила, поскольку со своего наблюдательного пункта я неусыпно следил за нашей беседкой, где вот-вот появится Колька с ребятами. Но время шло. Лиды с тещей все не было, Кольки тоже, только Катька постоянно жаловалась, что у нее горло болит.

- Ты, - говорю я ей, - посиди здесь. А я сейчас в аптеку схожу, куплю тебе чего-нибудь.

Иду по улице, а на душе тяжело-то как! Зашел в аптеку и говорю:

- Дайте мне что-то для горла, да посильнее.

Подсунули мне пузырек, я его и не разглядывал, все равно в этом не понимаю. А на обратном пути я решил и для себя лекарство приобрести. Вот иду по улице и пиво пью, холодненькое, - счастливый человек! Подхожу к машине, а там Катька на заднем сидении спит, щеки горят – дело плохо. Разбудил я ее и говорю:

- Вот лекарство, прополощи горло. Да полный рот набирай, а то знаю я тебя, халтурщица!

Не усела она пузырек опрокинуть, как давай прыгать, лицо пунцовое, глазищи страшные. Перепугался насмерть. Да что же это за яд? Посмотрел на коробочку, а там написано «йод». Не завидую тебе, Катька. Я ведь в строяке однажды лопатой по голове получил, йодом замазывали, пекло! Тут откуда ни возьмись заревела милицейская сирена, почти даже Катьку перекричала. Сначала я этому обрадовался, думая, что соседи из окон выглядывать не будут. Но худшее было впереди. Двое мужчин в форме пристально посмотрели на заплаканное лицо ребенка, потом надели на меня наручники и сказали:

- Спецотряд «Буран». Гражданин, проедем с нами.

Объясниться не дали. Меня переполняло возмущение. Как же так, ведущего инженера и в наручники? Да у меня дома даже мухобойки не было!

В участке все прояснилось. Это теща вызвала подкрепление, не найдя машину на стоянке рынка. Хотя для меня до сих пор осталось много неясного: то ли она испугалась, что украли нас, то ли что я угнал машину, а от дочери избавился по дороге. Впрочем, это уже не важно. Столько объяснительных я не писал за всю свою жизнь. И вот, когда вроде бы все прояснилось, в дело вмешался стажер, здоровенный верзила, присутствовавший при задержании. Ударить он решил по больному:

- Девочка, скажи, - обратился он к Кате, - папа тебя обижает?

Земля ушла у меня из-под ног. Я вспомнил и злосчастный пузырек, и вчерашний кусок съеденного пирога. Катя на меня так обижалась! Я мысленно успел дать себе обещание больше никогда не трогать сладости дочери. Это оскорбление было для нее страшнее неразведенного йода.

Катя отрицательно покачала головой. Но стажер все не унимался:

- Я видел в вашей машине пустую бутылку пива и от вас слышен запах. Вы оштрафованы за вождение в нетрезвом виде.

- Но я ведь с места не сдвинулся!

- Дыхните в трубочку, - невозмутимо продолжал стажер.

Я достал из кармана последние сбережения и с болью оставил их на столе стажера спецотряда «Буран».

Домой мы вернулись под вечер. Последовали долгие объяснения, слезы, смех. Теща накормила нас вкусным ужином, а когда мы уже вставали из-за стола, сказала:

- А я ведь так и не успела купить икэбану. Поедем завтра?