Часть I. След на крыле 

Полярный день и полярная ночь… свет и тьма… как белое и черное… как полосы жизни - плохая и хорошая… 
Мысли Светы, сидящей в кресле салона самолёта, прервал мужской голос. 
- Добрый день, - услышала она и, обернувшись, увидела крепкого мужчину, ставившего сумку на багажную полку. Она не ответила, просто посмотрела на него грустным взглядом и чуть кивнула головой. Почти наголо стриженый, несколько еле заметных шрамов на лице и какой-то особый взгляд - не составило труда догадаться, кто он и что делал в этих краях. 
Мужчина сел в кресло рядом, достал газету из внутреннего кармана куртки и положил карман переднего кресла. Краем глаза Света обратила внимание на наколку на пальцах: синеватые буквы складывались в слово «Джек» и обозначали то ли имя, то ли прозвище их владельца. 
Мужчина глубоко вздохнул, откинувшись на сиденье, закрыл глаза и выдохнул: «Всё…». 
«Всё!» - мысленно согласилась Света, - «Хватит быть дурой! Рвануть из Подмосковья на Магадан может только конченая идиотка как я, поверив каким-то письмам, которые оказались полным враньём!». 
- К кому-то прилетали? – поинтересовался попутчик, не открывая глаз. 
Свете не захотелось отвечать - в конце концов, какое его дело? Голос из динамиков сообщил пассажирам о том, что пора пристегнуть ремни. 

Самолёт, разогнавшись по взлётной полосе, вжал Свету в кресло и уже начал отрываться от земли. Света с детства не любила эти места возле крыла самолета. Даже, будучи маленькой, когда она с родителями летала на юг, ей нравилось смотреть в иллюминатор и наблюдать, как с каждой секундой домики на земле становятся все меньше и меньше, становясь такими игрушечными и таким красивыми. Дороги выглядели как правильные чёрточки, а леса и поля превращались в необыкновенную картину… 
Но сейчас ей было все равно, даже наоборот хотелось, чтобы это крыло закрыло всё, что там оставалось - закрыло как повязкой на глазах всю ее обиду и разочарование. Все эти три года ожидала этой встречи. Ложилась и засыпала только с одним: «Ну, когда же я тебя увижу, любимый?..». 

Смотря в иллюминатор, Света увидела, как неожиданно что-то довольно крупное ударилось рикошетом об крыло, и красный след крови остался на дюралевой обшивке. Она вздрогнула, взмахнув рукой, непроизвольно стукнула своего соседа. 
- Что случилось? – удивленно посмотрел на нее человек с именем «Джек» на пальцах. 
- Там что-то ударилось об крыло… и кровь… - испуганно прокричала Светлана сквозь гул двигателей. 
- Гуси–лебеди, наверное, - успокоил «Джек», - случается иногда такое на взлёте. Может, познакомимся? – и, не ожидая утвердительного ответа, протянул свою руку. - Евгений. 
- Светлана… можно Света… - в ответ подала свою и почувствовала, как попутчик осторожно сжал ее. 
- И в жизни так бывает - вроде все хорошо. Так же летишь как этот гусь навстречу удаче и счастью. А судьба расплющит тебя одним ударом в лепешку… 
При этих словах к горлу у неё подступил комок, захотелось заплакать, но сдержалась. Евгений явно пытался завязать беседу, но разговор не клеился и после нескольких невпопад фраз, достал из кармана куртки старомодный кассетный плейер с наушниками. 
- Японский… настоящий… восемь лет отслужил верой и правдой, - продемонстрировал он Свете маленькую коробочку, затем, надев наушники на голову, откинулся и погрузился в музыку. 

Полет продолжался, а Света также расслабилась и, отдыхая в кресле, вспоминала… 
…три года назад на страницах журнала в одной из заметок незнакомый парень проникновенно говорил о том, что в местах не столь отдаленных сидят люди с неиспорченными душами. И он один из них, хотел бы начать свою жизнь с чистого листа, а для этого нужно совсем немного добрых слов в письме от женщины, которая его поймет. 
Тогда она и решила написать письмо с оставленным адресом в виде букв и цифр. Ответ не заставил себя ждать. Таких писем ей никогда никто не писал. Изумительный, словно вышитый мелким бисером почерк, красивые слова буквально перевернули ее сознание. Сергей как значилось из письма, красиво говорил о любви, показывал свои стихи и надеялся, что он сможет с ней встретиться, но только лет через пять. 
Он носила эти письма с собой всегда. На работе в перерывах читала волшебные строчки: «… и поцелуи, нежные поцелуи, полные счастья, силы и неги, как мурлыкание и веселая улыбка на моих губах... ласковое поглаживание… счастье из глубины твоих глаз...». От этих слов голову заволакивал туман. 
Через какое-то время, наконец, Сергей сообщил, что его перевели в разряд бесконвойных, и он может с ней встретиться. По улицам родного Чехова Света летела, не разбирая дороги. Забежав в элитный магазин, купила за немалые деньги нижнее белье. Сборы происходили в бешеном темпе, ритм которого задавал ее сердце. Электричка… самолет «Москва - Магадан»… 

Света повернулась – сосед заснул, голова свесилась чуть набок и наушники вот-вот спадут. Осторожно, стараясь, чтобы он не проснулся, взяла коробочку, так же аккуратно сняла наушники и водрузила себе на голову. 

Ивушки, вы ивушки, 
Тополя зелёные, 
Что же вы наделали, 
Вы в любовь поверили. 
Что же вы наделали, 
Вы в любовь поверили… 

Пел приятный мужской голос на мотив цыганского романса. «Точно поверила… и полетела…» - из Светкиных глаз полились слезы. Гул двигателей глушил ее рыдания, и никто ничего не слышал… 

… на попутке быстро добралась до нужного посёлка, почти уже в полночь. Но о ночах в это время никто не знает, летнее полярное солнце крутится в этой широте вокруг какого-то центра, привязанное как на ниточке. Найти, где остановиться не составило труда. В конце концов, деньги в таких делах решают все. 
… и вот, первая встреча. Сергей… Сержик… Сереженька… как она писала ему в своих письмах, оказался совсем не тем, что она себе представляла. Никакой романтической встречи… разорванное дорогое белье, в котором она хотела покрасоваться… боль внутри… рычание и сопение в ухо… и ни одного нежного слова… 

- А где все слова, что ты мне писал? – сидя на кровати и наблюдая, как он поедал за столом ее гостинцы, всхлипывала Света.
- Это не я писал, - ответил Сергей, после некоторого раздумья, - я не умею писем писать, мы все просим для этого нашего «писаря». А чего ты ревешь, я разве тебя обидел чем-то? Ну, изголодался я по бабам, переусердствовал. Посиди тут в бараке на краю земли, день за десять покажется… Письма письмами, но есть еще и жизнь… 

…проплакав, не заметила, как заснула. Проснулась оттого, что Евгений с ее головы ласково снимал наушники. 
- Извините, - смутилась Света. 
- Да ничего страшного, я вас разбудил специально – сейчас принесут фирменную резиновую курицу «Аэрофлота», - сказал сосед и с веселым взглядом откинул ей и себе столик от сидений. 
Света посмотрела за окно: кровяной след на крыле, протертый облаками словно ватой, исчез. На душе стало чуть легче, слезы промыли душу, но не до конца - рубец на сердце, такой же красный, как та полоса на обшивке от сбитой птицы, быстро не рассосется… 

- У вас плохое настроение? – обратился Евгений, уже не зная как растормошить свою печальную попутчицу. 
- Было… сейчас, вроде, успокоилась... а что вы сказали про фирменное блюдо? – переспросила Светлана, распаковывая пакетик с пластиковыми принадлежностями. 
- У человека, который зарезал эту курицу, вероятно, исключительно доброе сердце, - ответил Евгений, который уже приступил к еде. 
- Почему вы так думаете? 
- Потому что прошло много лет, как он на это решился, либо она сама умерла от старости…
Светка фыркнула и плохое настроение стало улетучиваться.

…самолет, сделав круг над Домодедово, начал садится. Света уже не грустила, а без конца смеялась над шутками своего соседа. На какой-то миг ей даже показалось, что они где-то встречались… 
Наконец, подали трап и люди начали выходить. 
- Жека! – обратился к ее попутчику, проходящий мимо парень с такой же «причёской» как у него. – Тебя если твои не примут, то сильно не заморачивайся, а приезжай сразу ко мне. Запиши мой адрес. Что-нибудь для тебя придумаем. 
Евгений достал записную книжку и ручку. Раскрыл, начал под диктовку записывать, и тут Светка, бросив случайный взгляд на раскрытые страницы, вздрогнула. Этот почерк она бы узнала наверно из миллиона. Она все поняла. В душе все рухнуло и разбилось на мелкие осколки, На миг ей захотелось вскочить и вцепиться ногтями ему в лицо, закричать, что это он - вина ее страданий. 
- Спасибо Сань, если что, конечно, буду надеяться на тебя, - затем, повернувшись с улыбкой к Светке, удивлённо спросил: - Что с вами? 
Светлана быстро справилась с собой и сразу сменила на лице выражение ненависти на равнодушие. Ее остановил его взгляд, именно этот взгляд карих глаз, серьезный, в то же время чуть грустный и ироничный мерещился, когда она читала все эти письма. 
- Ничего… вы мне поможете сумку до такси донести? - жалобно попросила Света. 
- Конечно, какой разговор? И может, перейдём на «ты»? – ответил Евгений и взял в руки Светину поклажу. 

- А ты, Свет, куда направляешься, - спросил Евгений уже в такси, везущего их из Домодедова. 
- На вокзал, потом в Чехов… домой. 
- А ты? 
- В Чертаново мне надо, даже не знаю примет ли меня моя бывшая... пять лет не писала… 
- Женя! А поехали ко мне, - неожиданно предложила Света. 
Евгений растерялся: 
- Не знаю… прямо так сразу… я тебя совсем не знаю… и ты меня… 
- Я тебя знаю… давно уже… 
- Откуда? – удивлённо и даже с испугом посмотрел на нее. 
- Потом расскажу.
«Я и ты здесь вдвоём, и больше никого. Здесь как бы пустынно, но только не для нас с тобой. Здесь есть мы, наши тела, наши мысли, наши чувства, наши мечты, наш мир с цветными картинками, с тёплой лунной дорожкой по живому ясному морю, летевшему среди птиц свободы и счастья» - вспоминала Светка строчки, которые уже выучила наизусть. Ей, сидя рядом с ним на заднем сиденье, захотелось прижаться к нему со всей силы, но побоялась… вдруг не поймёт. 

Светлана жила в частном доме одна. Родители давно уже жили где-то в центре, а она осталась в старой избе, оставшейся от бабушки в наследство. Ей так было удобно, так как от дома до места работы рукой подать. Приглашение принять баню Женя принял сразу, помылся и сейчас, стоя в предбаннике, кричал в чуть приоткрытую дверь: 
- Света, принеси простынь или полотенце! Да что-нибудь из одежды! 

Порывшись в шкафу, где оставались старые отцовские футболки, неожиданно увидела коробку с патронами к охотничьему ружью. Света достала две гильзы и задумалась: «Ведь двустволка так и стоит спрятанная в чулане…». Подержав, повертев, вспомнила тот момент в самолёте - когда он записывал адрес в записной книжке. На секунду вспыхнула злость: «Отольются кошке мышкины слезы… вот сейчас заряжу ружье…». 
Постояв, вздохнула и бросила патроны обратно в шкаф. 
- Успею тебя пристрелить… успею… - произнесла Светка вслух, захлопнула дверцу шкафа и понесла простынь и одежду в баню.

Часть II. Лучший друг 

Вечером Светлана открыла сервант и выложила перед Евгением все его письма. 
- Вот тебе и ответ на твой вопрос - откуда я тебя давно уже знаю.
- Извини... я даже не ожидал что так получится, - растерялся он. 
- Я не злюсь, буду считать, что это ты мне писал…- отмахнулась она. 

Не все ровно начиналось в их совместной жизни. Они были очень разные, но что-то их соединило и, несмотря на все неприятности и противоречия, они остались вместе. Женя всё пытался куда-нибудь устроиться. Многие кадровики, увидев бумажку с записью о судимости, удивленно поднимали глаза: в его внешности не было ничего такого, что вязалось бы с их представлениями о преступном мире… и, как правило, все отказывали. Сидеть на Светкиной шее ему казалось унизительным, и из-за этого всегда нервничал. Светка успокаивала и говорила, что для нее главное - «был бы милый рядом». Но в одной из контор ему повезло – взяли электриком. После работы его всегда встречала Светлана, как будто боялась, что он не дойдёт домой. 

…Как-то в один из вечеров, лежа рядом, Светлана не удержалась и задала давно мучивший ее вопрос. В комнате было тихо, и только свет от ночника освещал их лица. 
- Жень, а за что тебя посадили? За три месяца так ничего и не рассказал. 
Хотя, если тебе слишком неприятно, можешь не отвечать. 
- Да почему не расскажу? Рано или поздно все равно пришлось бы это сделать. 
Евгений обнял Светлану покрепче, вздохнул и начал рассказывать, иногда останавливаясь и задумываясь. Словно перемещался назад в те дни… 
- Друг у меня был… лучший друг… на день рождения к себе пригласил. Я один пошел к нему, жена моя тогда в командировке была. Как водится в народе - «не хватило» на празднике… Уже все и разошлись. Мы втроем остались. Мишка предложил мне съездить до ночного магазина. Я отговаривал: куда, мол, пьяным за руль сядешь… но он уверил меня - все нормально будет… Улицы были пустые, он несся по проспекту… и тут выскочил какой-то парень… прямо перед автомобилем… 
Евгений замолчал. Мысленно в эту минуту он опять был там… 
- Ну, а дальше что? 
…Что было дальше Евгений помнил смутно. Человеческая фигура, вдруг появившаяся перед автомобилем. Удар. Ломающийся триплекс лобового стекла. Следом еще удар в лицо – и темнота… И все это за одно мгновение… «Скорая»… нашатырь. Кровь, капающая с его лица и салон автомобиля, залитый кровью. Он сам, еле удерживающий рукой руль, чтобы не выпасть из раскрытой двери… красные круги, летающие перед глазами… его выворачивает наизнанку… человек, лежащий наполовину на капоте, наполовину в салоне… автомобиль ГАИ … старший лейтенант со злыми глазами. 
- А с Мишкой… что? – кое-как спросил он тогда у него. 
- С каким Мишкой? 
- С другом моим, - ответил Евгений, оглядевшись по сторонам и, наконец, убедившись, что друга нигде не видно. 
- Допился, что двоиться начало? Какой ещё Мишка тебе мерещится? – сердито ответил старлей. 

Сознание начинает проясняться, и до Евгения, наконец, доходит тот факт, что он сидит на водительском кресле. Испуганно отдернув руку от руля, он удивленно смотрит сначала на лейтенанта, затем на тело человека, лежащего прямо перед ним, и начинает понимать весь ужас происходящего. «Как же так получилось? Неужели он?..» 

- Ну что ты задумался, дальше что? – нетерпеливо сжала Светка его плечо своей ладошкой.
- Что дальше… Мишка парня какого-то пьяного сбил… я и сам пострадал – шрамы на лице остались на память… Пока я без сознания был, пересадил он меня на свое место… сам сбежал, а я остался… Дальше следствие… потом суд… Я поначалу пытался доказать, что это не я… потом понял – бесполезно. Михаил – лучший друг – свидетеля для себя нашел, тот подтвердил, что Мишка, мол, дома был и никуда не ездил, а я сам у него ключи взял без спросу… А на суде ведь ни разу в мою сторону не посмотрел и письма даже не прислал мне, чтобы извиниться… Не сдержался я тогда на суде – обматерил всех, кто там был и влепили мне  срок «на всю катушку». Жене своей после суда сказал - не жди меня: детей у нас нет, можешь быть свободной…- с горечью вспоминал Евгений. 
- Ну, все же закончилось, Жень, теперь я буду у тебя и жена, и лучший друг, – обнимая Евгения, уверила Света. 

- Ты конечно, кто спорит… В колонии я долго не мог смириться с этим – поначалу отвечал - не «осужденный по статье…», а «невиновный по статье…». Это считалось хулиганством, и за такое отправляли в карцер. Там, сидя в карцере и оставаясь наедине со своими мыслями, понял, что ведь я тоже был косвенно в этом виноват: мог бы удержать его от поездки, а значит, придётся платить и за свои грехи, и за чужие. Потому решил больше судьбе не сопротивляться. Я не из тех, кому пауков на коленках потом рисуют. Колония ломает даже сильных людей. Пройдешься по отряду, оглянешься, посмотришь на других: у половины из них глаза пустые, да выгоревшие души… 
- Пауки зачем? – не поняла Света. 
- Пауки? Татуировка такая – для самых непокорных. А дальше ты сама уже знаешь: пришлось приспосабливаться к новой жизни. Как-то парни заметили, что я красиво пишу, стали просить за них писать письма. Мне и самому нравилось это занятие - как-то отвлекало от всего. Спустя столько лет зла на Михаила я почти не держу. Единственное желание осталось: взглянуть ему в глаза и посмотреть – отвернётся или нет? 
Евгений, наконец, выговорился и вдруг почувствовал, что прильнувшая к нему и внимательно слушавшая Светлана стала как будто роднее и ближе: она понимала его, как способна понять только любящая женщина. 
- Нет! Не отвернётся…раз так сделал. И давай забудь всё это! – требовательно сказала Света. – Спать пора, поздно уже… 
- Ну что поздно-то, зайчонок? – поворачиваясь на бок и накрывая собой Светку, улыбнулся Евгений… 

Утром Светка проснулась от непонятного беспокойства. Повернувшись, увидела, как Евгений тихо, стараясь не шуметь, натягивал на себя одежду. 
- Ты куда?! – подскочила она. 
- Что ты так испугалась? В Москву слетаю на электричке, вечером вернусь. 
Неожиданно Светка вскочила и вылетела из комнаты, с треском хлопнув дверью. 
«Куда это она голышом?» - удивился Евгений. 

Дверь распахнулась, и Евгений оторопел еще больше: Света, совершенно нагая, с всклокоченными со сна во все стороны волосами, стояла с охотничьим ружьем. Прижимая со всей силой приклад к плечу и сверкая глазами, полными ярости, крикнула: 
- Хочешь уехать?! Сразу убью! 
Он не испугался, на секунду даже залюбовался её воинственным видом, стройным телом и пожалел, что он не художник. 
- Ты чего? – подошел он и уперся грудью в ствол. – Неужели выстрелишь? 
- Нет! Не смогу... – она отбросила ружье на кровать и, заревев, повисла у него на шее, прижавшись к щеке мокрыми от слез глазами. - Я люблю тебя и не хочу, чтобы ты ехал! Чует мое сердце: добром это не кончится! 
Евгений подхватил ее на руки и сел на стул. 
- Ну, чего ты разошлась? Ружье неизвестно где взяла… наверно, давно уже приготовила? 
- Мне показалось, что ты от меня уходишь. Тихонечко так одевался, как будто сбегаешь… а ружье не заряжено… ну можно я тогда с тобой поеду? - без конца шмыгая носом, всхлипывала Светка. 
- Нет, Светунь, - Женя стирал ладонью с ее щек слезы, - я один смотаюсь, вечером точно буду дома. После вчерашнего разговора просто нестерпимо захотелось с ним повидаться. А ружье закопаем, когда приеду, а то на таких, которые любили за оружие хвататься, я уже предостаточно там насмотрелся... А ты точно чокнутая … 

Поцеловав Женю и закрыв за ним дверь, Света схватила с кресла джинсы и начала быстро одеваться… 
К обеду Евгений уже был в когда-то родном Чертанове. 
Вот и знакомые дом и подъезд. Перила, по которым они с Мишкой любили кататься в детстве. Пятый этаж. Лестница на чердак, куда лазали устанавливать очередную антенну особой конструкции для прослушивания радиостанции «Голос Америки». 
На лестничной площадке Евгений остановился: «Надо же и дверь осталась та же самая. Сколько раз я стучал и звонил к тебе домой? Тысячу? Больше, наверно. Ведь как мы с тобой подружились в третьем классе, так больше и не расставались. Как же ты друг мой, Мишка, сообразил так быстро, что надо было во время той аварии делать?». 
Постояв у порога минуту, Евгений решительно нажал звонок. Но в ответ тишина, хозяева, похоже, были на работе или еще где-то, и чтобы как-то убить время, пришлось бесцельно бродить по городу. Погода начала портиться: без конца моросил мелкий дождь и холодный сентябрьский ветер пронизывал насквозь. 
«Надо у соседей спросить. Может, съехал в другое место, столько лет прошло, может и не судьба свидеться…» - занервничал Евгений. 
Вернувшись через пару часов на ту же площадку, но опять безрезультатно… По-прежнему никто не открывал. Обшарпанная дверь напротив что-то ему напомнила. 
«Витёк!» - вдруг осенило Женю. Недолго думая, с силой постучал туда. 
Витёк практически не изменился: такой же мелкий и пьяный, как и несколько лет назад, даже как будто и не постарел ни сколько. Алкоголик недоуменно разглядывал гостя. 
- Ты меня не помнишь? – спросил Евгений, подталкивая Виктора в комнату. 
- Нет, но что-то знакомое… 
Пройдя в комнату, Евгений усмехнулся: увидел на столе стакан и закуску - кусочек хлеба и луковицу. В углу стоял допотопный ламповый телевизор, непонятно как еще работающий. Тщедушный Витька присел на табуретку возле стола, хлопал пьяными глазами и пытался вспомнить этого незваного пришельца. 
- Не трудись и не мучайся, все равно все мозги пропил. На суде кто сказал, что видел, как я у Михаила ключи взял? 
Витёк вздрогнул, неожиданно вскочил и попытался выбежать в коридор, но Женя поймал его за шиворот и толкнул обратно на стул. 
- Ты меня убьешь? – перепугался тщедушный алкоголик. 
- На фиг ты мне нужен – убивать тебя… лучше честно скажи, сколько он тебе заплатил? И я от тебя сразу отстану. 
- Тысячу… я боялся его и согласился… - начал мямлить Витек. 
Евгений сочувственно покачал головой. 
- Маловато за такое дело. 
- Ты меня вправду не убьешь? – все еще беспокоясь, Виктор достал из-за табуретки пластиковую бутылку и, пододвигая стакан к Евгению, начал наливать прозрачную жидкость с запахом спирта. 
- Да-а… Витя… денег его, вижу, ненадолго хватило… Ты мне не наливай, я эту бурду пить не буду. Я уже раз десять к нему заходил - нет его дома. 
- Они с Инкой в семь обычно приходят. 
- С какой Инкой, у него жена Марина была? 
- Давно разошлись, бывшая жена с дочкой в другом месте живут. Ты его убить хочешь? 
- Да что ты завелся как испорченная пластинка?! – рассердился Женя.– Убить, да убить…не собираюсь я никого убивать! Простил я вас всех давно, сам виноват, можно сказать.
Виктор успокоился и выпил четвертинку стакана. Понюхал луковицу,  откусил кусочек хлеба и выжидающе уставился на непрошенного гостя. 
- Ладно, Виктор, пойду я на улицу, а то дышать нечем у тебя. Самое интересное - как ты еще не подыхаешь от такой жизни? 
- Не знаю, наверно, потому, что сосуды чистые у меня: холестерин не откладывается. 
Евгений засмеялся и достал из кармана двести рублей. 
- Холестерин… На, держи, алкаш, купи нормальной водки и выпей за мое здоровье. 
Спускаясь, Евгений подумал: «Течет жизнь на воле – кто сходится, кто-то расходится, а на зоне время всегда стоит, сколько бы лет ни прошло...» 

Пришлось еще некоторое время сидеть в беседке на детской площадке. Уже начинало темнеть. Без конца чудилось, что кто-то на него смотрит, но, оборачиваясь, не замечал ничего подозрительного. Наконец, Михаил появился. Он шел, улыбаясь, к своему подъезду, но не один – с девушкой. Евгений предположил, что это и есть новая жена Михаила. Девушка, идущая рядом с Михаилом, жалась к нему, а он одной рукой обнимал ее, а в другой нес большой черный зонт. «А ведь на всех фотографиях мы с тобой стоим в обнимку, как два лучших друга», - с грустью вспомнил Женя. 
Глядя на крепкую и высокую фигуру бывшего товарища, Женя припомнил, как в уличных мальчишечьих разборках было достаточно показать пальцем в его сторону – и боевой пыл противников сразу сходил на нет. 
«При ней не буду подходить, вызову на площадку да поговорим», - решил Евгений. 
Они скрылись в подъезде, и Евгений напрягся: «Сейчас поднимутся, и тогда зайду». Прошло минут десять, а свет в квартире так и не зажигался. 

«Странно…» - забеспокоился Женя и пошел в подъезд. Тихонечко поднялся на пятый этаж. На площадке одиноко стояла молодая девушка, по-видимому, и являвшаяся Инной. 
- А Михаил где? - удивленно спросил Женя. 
- Михаил? Скоро будет! – весело защебетала она в ответ. Явно в жизни она была большой болтушкой и хохотушкой. - К соседке побежал. Вечно замок заклинивает. Сейчас, как всегда, перелезет с четвертого на пятый и откроет. Может, вы попытаетесь повернуть ключ? Вдруг у вас, как говорят, рука счастливая? 
Женька стал шевелить заклинивший ключ. 
- А вы кто? – полюбопытствовала Инна. – Раньше я вас не видела. 
- Друг его, Женя… Женя Шаламов… он ничего про меня не рассказывал? – осторожно ответил ей. 
- Нет, ни разу. 
Ключ неожиданно провернулся. 
- Точно, счастливая у вас рука! - обрадовалась Инна, зашла в квартиру и подбежала к балкону. 
- Миша, не лезь! Мы открыли дверь…там к тебе друг пришел - Женя Шаламов… - крикнула Инна через балкон и через секунду уже закричала диким голосом: - Мама!!! 
Женя бросился к балкону, Инна, закрыв пол-лица ладонями, смотрела с ужасом вниз. 
- Он упал… 
Крикнув «звони в «Скорую!», Евгений помчался во двор. Выскочив из подъезда, на долю секунды оторопел - возле подъезда стояла Светка  с выпученными от ужаса глазами. Но он только мельком взглянул в её сторону и сразу же подбежал к лежащему Михаилу. Евгений упал на колени, склонился к его груди и прислушался к сердцу. Затем, сложив ладони вместе, стал периодически с силой надавливать на грудь, думая только об одном – лишь бы заработало. Выбежала Инна и, увидев мужа лежащим без признаков жизни, покачнулась. Света подхватила ее… 

- Отойдите, - попросил врач из подъехавшей «Скорой помощи» и слегка отстранил Евгения. 
…Пока бригада медиков пыталась спасти Михаила, Женя со Светой, как могли, успокаивали его жену. 
- Знаете… он уже подтянулся на перилах и собрался перелазить… и почему-то, когда я сказала вашу фамилию, он переменился в лице и аж отпрянул… и полетел вниз… вы кто ему будете? – сквозь рыдания спросила Инна у Жени. 
- Друг детства… 

В конце двора показался автомобиль милиции. Долго опрашивали всех, кто мог это видеть. Никто ничего конкретного им не сказал. Инна уехала сразу вместе с Михаилом на «Скорой»… 

- Пойдём, Жень… – Светка потянула его за руку. 
- А ты откуда здесь взялась? - сердито спросил Женя. 
- Я в соседний вагон запрыгнула, боялась за тебя почему-то… мне даже показалось, что это ты его сбросил… 
- Дура ты, Света, полная, так и будешь за мной всю жизнь бегать и шпионить? 
Светка обиделась и замолчала. 
- Хотя, права, наверно, была – не надо было ехать. Не приехал бы – ничего бы этого не было, - произнёс Евгений и пошёл вперед, а она поплелась, не отставая, сзади. 
…На последнюю электричку не успели. Пришлось ловить частника, и только к ночи они, наконец, добрались домой. 
- Ты знаешь, Свет, мы его вдвоем побороть не могли никогда. Всегда думали - он ничего не боится. Но, оказывается, все это время он боялся того дня, когда я приду… - уже дома сказал он ей. 

Через неделю к Евгению в гости приехала младшая сестра Людмила. Она навещала их раз-два в месяц. Светке она нравилась, и они сразу подружились. Всегда собирали на стол в беседке, зажигали мангал, и сидели допоздна, пока Женькины племянники бегали по огороду и рвали с грядок клубнику да чистили кусты крыжовника. 

- Жень, ты в курсе, что Михаила – твоего друга бывшего – недавно похоронили? – внезапно спросила сестра, как будто собираясь удивить его новостью. 
- Да, я слышал, - Женька смутился и отвел взгляд от сестры. 
- Я Марину – его бывшую жену – встретила. Она с дочкой на похоронах у него была. Как люди сказали, его можно было бы спасти, но там какой-то случайный мужик делал ему искусственное дыхание и массаж сердца. А этого нельзя было делать, у него ребро сломано было… короче говоря, тот мужик, сам не зная того, проткнул ему сердце этим ребром и добил, можно сказать. Хотя, что говорить о нем, ты же из-за него и сел в тюрьму. Я даже не знаю, зачем я тебе это рассказываю? 
Евгений помрачнел, мельком взглянул на Свету, встал из-за стола и пошел в дом. Людмила недоуменно посмотрела на Свету. 
- А что он так переживает за него? 
Света вскочила и побежала вслед за ним. Евгений стоял в доме возле окна и смотрел на противоположную сторону улицы. Света осторожно села рядом, словно боялась что-то ему сказать. 
- Ты теперь считаешь меня убийцей? – произнёс он после длительного молчания. 
- Нет… ты не убийца. 
- Так или иначе, уже второй человек погибает, а я как бы ни при чём. 
- Ну и что ты теперь собираешься делать?! – нервно воскликнула Светка. 
- Не знаю… 
- Зато я знаю! Ты должен перестать жить прошлым! Сам писал всем на свете – начну жизнь с чистого листа! Ты просто не понимаешь, что если этого не сделаешь, ты погубишь третьего, а это уже твоё будущее! 
- Ты про что говоришь? – не понял Евгений и повернулся к ней лицом. 
- Про то, что я жду от тебя ребёнка! Я буду психовать и нервничать из-за тебя, и его не будет. Ты этого хочешь?! - почти выкрикнула она, уже начиная плакать. Она не могла иначе сказать. Это их жизнь, и она сама была уверена, что в силах сделать эту жизнь другой. 
Евгений обнял Свету. Хотя он давно отвык чего-то бояться, последняя ее фраза, все-таки, напугала. 
- Так, плакса, хватит слезы лить! – приказал Женя. – Я обещаю тебе – с этой минуты больше ничем огорчать не буду!
В дом зашла сестра. Поглядела на сидящих в обнимку Женю и Светлану, улыбнулась. 
- Я понимаю, медовый месяц у вас все продолжается, но меня-то совсем не забывайте. И пойдёмте в беседку. 
- Пойдёмте, конечно, - согласился Женя. – Думаю, Люсенька, нам с тобой надо выпить за хорошую новость. 
- Какую новость? – удивилась сестра. 
- А сейчас Светка тебе и скажет… - загадочно ответил Женя и потащил, обнимая сестру и Свету к выходу…