На «Уралхимзавод» Сергея взяли без проблем. Не начальником, конечно. Предложили пойти в химцех аппаратчиком, но он и этому был несказанно рад. Сергей переживал, что не пройдет медкомиссию – особенно боялся, что психиатр обнаружит неладное. Но психиатр, просмотрев базу данных, не нашел никакой информации о пребывании Берестова в психиатрической лечебнице. «Неужели Ирина постаралась?» – подумал Сергей.
На работе он быстро влился в коллектив, у него появились новые друзья. Так Ларин стал жить в двух лицах. На работе – Игорь, дома – Сергей. Оказалось, в этом нет ничего трудного. Разведчики вон постоянно меняют имена и ничего – привыкают. Родные теперь уже не терялись, если к телефону просили позвать Берестова.
– Игорь, тебя к телефону, – крикнул Василий. Называя его Игорем, он тем самым предупреждал, что Сергею звонят с работы. Об этом они договорились заранее.
– Слушаю вас, – сказал Сергей в трубку.
– Игорек, это ты? – спросил дрожащий женский голос.
«Мама Игоря», – догадался Сергей. Он до сих пор ни разу к ним не заехал, хоть и давал обещание Ирине. Нехорошо.
– Да… мама… это я, – ответил Сергей.
– Игорек, мы с отцом уже извелись совсем. Ирина сначала сообщила, будто ты за границу уехал на лечение, но я подозревала, что она что-то скрывает. А сегодня дала нам этот номер телефона и сказала, что ты нашел другую женщину. Это правда?
– Правда.
– Игорёк! Мы же тебе не чужие, поймем любые твои поступки. Давай приезжай к нам, поговорим.
– Скоро буду, – пообещал Сергей.
Сергей хотел ехать к родителям Игоря на автомобиле, но вспомнил, что ключи у Лены. Пришлось добираться на трамвае. Он не сразу нашел нужный дом. На улице моросил противный осенний дождь; промозглая сырость забиралась под куртку. Сергей быстро продрог. Он долго стоял перед дверью и размышлял, как ему вести себя с родителями Игоря. «Может, признаться во всем? Первое время им больно будет, но зато мне никогда больше не придется ходить к ним. Непорядочно, когда пятидесятилетний мужик, находясь в образе их любимого сына, разыгрывает комедию», – подумал он и нажал кнопку звонка.
Дверь открылась. На пороге стояли улыбающиеся родители. У них в этот момент были такие счастливые лица, что Сергей понял: ему никогда не хватит духу сказать им правду.
– Проходи, сын ты наш блудный, – сказал отец и довольно хлопнул Сергея по спине.
– Заходи, сынок, мы уже соскучились по тебе, – суетилась мать, помогая ему снять куртку.
В гостиной, на одной из полок мебельной стенки, стояла фотография, на которой был запечатлен Игорь с семьей. Сергей не захотел ее разглядывать, потому он повернулся к отцу и спросил первое, что пришло в голову:
– Как вы с мамой? Не болеете?
– Нет, Игорек. У мамы, правда, давление скачет. А тебе помогло лечение за границей? Ты где лечился?
– В Дрездене. Извините, что ни разу не позвонил вам – так получилось. Все время на немецком приходилось разговаривать, а к вечеру уже трудно перестроиться на русский. От валяния на немецких койках оказалось мало толку – память практически не вернулась. Многое придется вспоминать заново, – сочинял на ходу Сергей.
– Сынок, мы тебе поможем, обо всем напомним, – успокоила мать. – Мы переживаем за тебя. Может, деньги нужны? Я слышала от Ирины, что ты сейчас не работаешь.
Сергей испугался, что ему сейчас начнут совать деньги, замахал руками и быстро ответил:
– Не надо мне денег. Ира не в курсе. Я уже месяц как работаю на Уралхимзаводе. Там хорошие заработки.
– Вот как… а мы ничего не знали… Игорек, я хотела спросить про женщину… к которой ты ушел… немолодая она, как будто, – слегка смущаясь, поинтересовалась мама.
– Сорок пять лет – немолодая? Ты тоже себя в старухи, мама, записала? – рассердился Сергей.
– Нет, сынок, я не старуха. Не злись… извини… я ведь Ирину до сих пор люблю как свою дочь.
– Вот и хорошо. Никогда больше не говори так. Наташа – замечательная женщина. Живем душа в душу. Разве так не бывает – полюбил другую и ушел?
– Бывает, – подтвердил отец. – Живут люди годами как родные, а потом – бац! И становятся совершенно чужими друг другу. Это твоя жизнь, сынок. Главное – детей не забывай.
– Ира не хочет, чтобы я к детям приходил.
– Обижена сильно, значит, – сокрушенно покачала головой мама.
Родители, закончив расспрашивать Сергея о личном, стали рассказывать про свои дела и заботы. Сергей уже освоился с ролью Игоря и вел себя естественно. Родители не замечали никаких перемен в своем сыне. Беседа затянулась, а Ларин, боялся опоздать на последний трамвай. Он спешно стал прощаться.
– Скоро ты придешь снова, сынок? – спросила мама, когда он уже выходил за порог.
– Через неделю. Я позвоню предварительно, – пообещал Сергей.
Выйдя из подъезда, Сергей столкнулся с Ириной Берестовой. Она стояла на крылечке возле ступенек. По ее продрогшему виду и покрасневшему носу можно было догадаться, что она находится здесь уже давно. «Неужели меня ждет?» – подумал Сергей.
– Здравствуй, Ира. Ты к родителям Игоря приехала? – спросил он.
– Здравствуй, – ответила она и подошла к нему совсем близко, почти вплотную. – Нет. Я тебя жду. Я позвонила, и Марья Андреевна сказала, что ты у них в гостях. Я сразу все бросила и приехала.
– Зачем? – удивленно спросил Сергей и отступил на шаг назад.
– Узнать, как прошла встреча.
– Все хорошо. Они были мне очень рады. И даже не заметили никаких странностей. Через неделю еще раз приеду. Как видишь, я выполняю данное тебе обещание.
– Ничего не заметили… оказывается, можно же ведь так… – задумалась она на секунду и опять сделала шаг к нему.
Сергей заметил в ее глазах какой-то странный блеск и почувствовал, как внутри растет непонятный страх. Сергей хотел повернуться и уйти, но Ирина обхватила его руками и попросила:
– Обними меня покрепче. Последний раз… пожалуйста… мне это очень важно…
Он понимал, что делать этого не надо, но все же обнял Ирину. Ее холодный нос уперся в его подбородок. От пряди волос, выбившейся из-под платка, исходил легкий приятный запах тропических фруктов, и он сразу вспомнил, как обнимал ее тогда в больнице. В душу начала закрадываться жалость. Ира подняла голову, и он увидел ее глаза, наполненные невыносимым страданием.
– Ирин, я не Игорь, не обманывай себя… – тихо сказал он и опустил руки.
– Но у меня не получается вычеркнуть тебя из своей жизни и я сильно скучаю по тебе. Все время хочется видеть твою улыбку и слышать, как звучит твой голос. Поцелуй меня…– попросила она и первой прикоснулась губами к его губам.
В этот миг она словно превратилась в озеро, в котором он когда-то тонул. Холодные ключи начали сводить ноги судорогой. Еще несколько секунд и озеро поглотит его, утащив на дно. Сергей, опасаясь опять раствориться в безвестности, оттолкнул Ирину и бросился бежать со двора. К остановке, скрипя тормозами, подъехал последний трамвай. Сергей заскочил в салон, уселся на сиденье, закрыл глаза и пробормотал, тяжело дыша:
– Я идиот! Зачем я это сделал?
Отдышавшись и успокоившись, Сергей осмотрел салон трамвая. В столь поздний час в нем ехало, не считая его самого, только два пассажира.
«Почему я не ощущаю, что она для меня совершенно чужой человек? Даже наоборот. Потому что во мне спрятан Игорь Берестов?» – размышлял он.
– Сергей! Ларин! – вдруг окликнули его сзади. «Кто здесь знает мое настоящее имя?» – поразился Ларин и повернулся.
Это оказался Виталий Яковенко – бывший сосед по больничной палате. С радостной улыбкой он соскочил с соседнего сиденья и подсел к Сергею. В руках он держал небольшой портфель.
– Здорово, Коломбо! – пожал ему руку Сергей.
– Привет! Сидел, смотрел по сторонам и вдруг увидел тебя. Как поживаешь?
– Нормально. Работаю. Что еще сказать? А ты давно выписался?
– Давно. Меня стабильно три-четыре раза в год кладут в больницу для принудительного лечения.
– Ты что, буйный? Почему тебя принудительно лечат?
– Нет, Серег, не буйный. Я абсолютно нормальный и здравомыслящий человек. Просто местные власти не хотят, чтобы правда наружу вышла, вот и прячут меня в психушку…
– Какая еще правда? – живо заинтересовался Сергей.
– Я уже четыре года расследую дело о массовом отравлении населения России!
– Чего?! Какое еще отравление?
Виталий расстегнул замочек портфеля и достал пухлую папку. Положил ее к себе на колени и раскрыл. Папка была набита всевозможными бумагами, чеками и ксерокопиями.
– Я каждый день объезжаю продуктовые магазины и переписываю составы различных сортов колбасы.
– Зачем?!
– А затем, чтобы вывести всех этих нечестных дельцов на чистую воду! Вот, глянь, что они туда пихают!
Виталий принялся доставать листочек за листочком и с упоением объяснять, почему эти колбасы ни в коем случае нельзя употреблять в пищу. Сергею стало скучно. «Никакой он не Коломбо. Обыкновенный псих», – подумал он и вздохнул. Неожиданно в голову пришла идея. Сергей не раз смотрел фильмы и читал детективы, в которых люди, страдающие аутизмом, помогали полицейским раскрывать преступления. Виталий не аутист, но кто знает, на что эти психи в реальности способны. Чем черт не шутит.
– Послушай, Коломбо! А ты не хотел бы расследовать действительно стоящее дело?
– Какое?
Сергей порылся во внутреннем кармане куртки, достал сложенные листочки и развернул их перед Виталием.
– Вот эта женщина на двух фотороботах – одно и то же лицо. А вот мальчик, которого она похитила. Ты не мог бы попробовать раскрыть это дело? Полиция не сумела справиться, а ты ведь не кто иной, как лейтенант Коломбо!
Виталий недовольно посмотрел на Сергея.
– Сергей, ты считаешь, что какой-то мальчик дороже населения всей страны?
– Нет, не считаю, но сейчас очень важно его отыскать. То колбаса, а то ребенок. Найдешь, потом занимайся колбасным делом, сколько хочешь.
– Мне виднее, какое дело важное, а какое нет. Сергей, ты не воспринимаешь меня всерьез. Не осознаешь всей опасности, нависшей над нашей страной. Ты такой же, как и все! А я считал тебя своим другом!
Виталий обиделся, бросил папку в портфель и пересел в другой конец вагона.
– Да-а… – разочарованно протянул Ларин и пошел к дверям.
На трамвайной остановке его уже ожидали Наташа с Васей. Лица у обоих были злые, словно он в чем-то перед ними провинился.
– Сергей! – начала ругаться жена. – Ты почему не взял с собой телефон? Мы переживаем и не знаем, что думать.
– Я что вам – малое дитя?! Бегаете, караулите, – рассердился Сергей.
– Ты эгоист, – сказал Вася.
– Кто бы еще говорил мне такое?! – повернулся Сергей к сыну.
Ларины, громко переругиваясь и обвиняя друг друга в бездушности, направились к своему дому.
Утром за завтраком Сергей сидел мрачный и ни с кем не разговаривал. Вася попытался узнать, что случилось, но отец только отмахнулся. Затем он молча встал из-за стола и отправился на работу.
– Не знаю, что вчера произошло с ним на встрече у родителей. Он почти всю ночь не спал. Я спрашивала, не случилось ли чего, но он сказал, что встреча прошла нормально. Тогда почему он такой? – спросила Наташа сына.
– Отец не очень рад тому, что стал молодым. Разве не понятно? В последнее время у него часто возникает плохое настроение.
– Почему не рад? Любой на его месте был бы счастлив. Он еще молод, впереди у него много лет жизни и куча интересных событий, – не согласилась Наташа.
– Это ты так думаешь. На деле получается совсем по-другому. А это потому, что старая система не всегда корректно функционирует на новом железе. Драйверы не подходят, – тоном знатока рассуждал Вася.
– Вася, пожалуйста, не сравнивай живого человека с бездушным компьютером! – недовольно высказалась мать. – У тебя самого скоро в голове заведутся эти... как его… а вот, вспомнила – вирусы, черви и трояны!
Вася улыбнулся, но потом опять стал серьезным.
– Мама! Я его не понимаю совсем. Едва он устроился на работу, как тут же стал проситься в отдел, где работал раньше. Неужели он не соображал, что его туда не возьмут? Ему ведь показали большую фигу…
– Я знаю об этом. Его не взяли, потому что у Берестова нет диплома о высшем образовании, а для заводских бюрократов это оказалось важным. Даже превосходное знание немецкого языка не смогло их убедить.
– Ну и пошел бы в другое место! Тем же переводчиком в группу туристов можно податься. Путешествовал бы, мир повидал и все такое. Так нет, он решил опять поступать в институт на заочное отделение! Мечтает вернуться на свою должность. Он собирается катить камень на вершину, на которой его никто не ждет. Пройдет много лет, и наш папа с гордостью будет хвастаться правнукам: «Я на этом заводе проработал целый век!». Это же идиотизм! – бурно возмущался Вася и чуть не смахнул рукой со стола масленку.
– Сынок, я согласна с тобой. Но мы его уже не переделаем…
Вася посмотрел на настенные часы и принялся торопливо собираться в свой офис. До начала рабочего дня оставалось двадцать минут.
– Ладно, мам, побегу, а то опаздываю, – проговорил Вася, надевая кроссовки. Собравшись, он махнул на прощанье рукой и скрылся за дверью.
Наташа вымыла посуду, привела себя в порядок и стала складывать одежду в спортивную сумку. Две недели назад она записалась в фитнес-клуб. Ей с недавних пор захотелось выглядеть моложе, но не оттого, что ее волновало общественное мнение по поводу молодого мужа. Захотелось ей так – вот и все. Каждый человек для себя находит увлечение. Для кого-то это компьютеры, для кого-то ремонт автомобилей. Сергей хочет снова стать начальником. Кто знает, может это его хобби. Потому пусть живет, как хочет. Пусть даже учится – за себя и за того парня, который, возможно, так и спит внутри Сергея в фиолетовом тумане до поры до времени.
Глава 18
Прошло четыре месяца. Жизнь Лариных шла своим чередом. Сергей, не обращая внимания на иронические насмешки сына, поступил в институт на вечерне-заочную форму обучения. Он хоть и многое забыл из пройденного когда-то материала, но пока учеба давалась легко. Ирина Берестова после того случая у дверей подъезда, ни разу не давала о себе знать. Сергей много раз хотел спросить как у неё дела, но, набрав номер, сразу сбрасывал звонок. Марья Андреевна Берестова при встречах сообщала, что у Иры все нормально. «Нормально» означало – дети сыты и ухожены, а Ирина работает. Сергей успокаивался, но что-то его по-прежнему мучило в глубине подсознания. Он впадал в плохое настроение, а оно в свою очередь переходило на всех домашних. Все становились нервными: покрикивали друг на друга и ссорились по любому пустяку. Порой Сергею казалось, что это Игорь отчаянно пытается вырваться наружу. Вася не верил и все время доказывал, что отцу это мерещится: «Его либо нет там у тебя совсем, либо он спит так же крепко, как ты когда-то в нем. Он не может ничего чувствовать и тем более подавать какие-то сигналы. Тебя электрошоком пытали – ничего не произошло. Вряд ли в твоем организме имеется какая-нибудь Ахиллесова пята, через которую можно что-то изменить». Сергей кивал головой, но до конца этому не верил – ведь Вася не мог всего знать.
– Ты винишь себя во всем, а этого не надо делать. Запомни одно - вечное чувство вины разрушает личность. Не превращай себя в психопата и неврастеника, – без конца твердили ему жена с дочерью.
– Да, наверно, вы правы, – соглашался Ларин, вздыхая.
Сергей в этот день как всегда добирался до работы на метро. В вагоне поезда присел на сиденье и от нечего делать стал рассматривать остроносые носки своих зимних сапог. Хотя, если честно, Сергей не любил глазеть по сторонам, а в последнее время – в окна вагона. Он все никак не мог привыкнуть к своей новой внешности, и потому лишний раз не хотелось видеть свое отражение.
«Зачем я послушался Лену и купил эти сапоги? Запудрила мозги – молодежные, молодежные… Неудобные они» – с неудовольствием размышлял он.
На одной из станций рядом с ним на сиденье присел какой-то мальчик и неловким движением ноги замарал джинсы Сергею. Сергей наклонился и стал стряхивать грязный снег с брюк.
– Сема! Аккуратней! – послышался знакомый голос.
«Мама Игоря – Марья Андреевна», – понял Сергей и, отвернув как можно сильнее голову, поднялся и попытался незаметно отойти. Но не тут-то было! Он не успел сделать даже трех шагов.
– Папа! Игорек! – чуть не на весь вагон закричали сзади. Берестовы его узнали, как бы он ни старался остаться незамеченным.
Ничего не поделаешь, пришлось Сергею возвращаться к ним. Радостный мальчик сразу обхватил Сергея руками.
– Папа, ты почему к нам не приходишь? – сходу спросил мальчик, заглядывая ему в глаза.
Сергей, застигнутый врасплох, настолько растерялся, что не знал, какой придумать ответ.
– Игорь, ты на работу едешь? – спросила Марья Андреевна.
– Да. Через три остановки – моя.
– А мы с Семой на следующей станции выходим. Будь добр, выйди с нами! Всего на две минуты, – голос мамы Игоря неожиданно изменился и стал очень сердитым.
«Что это она? Был у них в гостях на прошлой неделе, вроде все в порядке тогда было. А тут такой недобрый взгляд – словно хочет мне дать нахлобучку» – удивился Сергей, предчувствуя что-то нехорошее.
Поезд остановился, двери распахнулись, и они, влекомые толпой пассажиров, оказались на перроне. Марья Андреевна сделала еще более сердитое лицо и неожиданно слегка стукнула Сергея кулаком в лоб.
– За что? – вконец опешил Сергей.
– За то, что ты врал нам все это время! Самым бессовестным образом! Мне тебя прибить хочется!
«Неужели кто-то им сказал про меня правду?» – пронеслась первая мысль у Сергея.
– Да я вас обманывал, но… – начал оправдываться Сергей.
– Не перебивай меня! Я никогда не думала, что мы воспитаем такого негодяя как ты. Почему ты соврал нам, что Ира не разрешает тебе видеться с детьми? Я не заводила с ней разговор об этом раньше – для неё очень болезненно любое упоминание о тебе. А вчера я набралась смелости и спросила. Она ответила, что никогда не воспрещала этому!
«Ах, вот, оно что! Наша с Ирой ложь об Игоре завела так далеко, что теперь из игры неизвестно как выйти. Попробуй ей сейчас признаться – прямо с перрона по скорой увезут» – дошло до Сергея.
Отчитывая Сергея, обычно доброе лицо Марьи Андреевной раскраснелось от негодования, Сема стоял рядом с ней, смотрел на отца и улыбался. Сергей знал почему – маленькие дети любят, когда их родители получают взбучку от бабушек и дедушек. Обычное детское злорадство – не все им, как говорится.
– … можно же сделать так, как поступает большинство порядочных мужчин – хотя бы раз в неделю встретиться с детьми? Игорёк, я никогда не думала, что ты такой! Ты же любил Таню с Семой. А как ушел к другой женщине, так всех забыл. Ира вчера простыла и попросила меня отвезти Сему в детский сад. Мне не трудно, но ведь у ребенка есть отец! А то наделал детей, а мы должны отдуваться за тебя. Тебе вечно все мешало – тогда мотоклуб, сейчас институт. Совесть-то надо иметь! Так что, сынок, подумай над моими словами и не будь эгоистом!
Марья Андреевна взяла Сему за руку и, повернувшись, они быстро пошли к эскалатору. Сергей проводил их взглядом, уже хотел сесть в вагон подошедшего поезда, но передумал и бросился догонять.
– Я провожу вас до Семкиного садика, заодно вспомню, где он находится, - сказал Сергей, подбежав к ним.
– Ты не опоздаешь на работу, сынок?
– Нет, мам.
– Тогда пойдем, покажем.
«Когда ложь длится долго, начинаешь в нее верить. Мне уже действительно порой мерещится, будто Марья Андреевна и Николай Львович мои родители, хотя они моего возраста. Опасно это – вживаться в роль…» – поймал себя на мысли Сергей.
Берестовы вышли из метро и направились в сторону детского сада. Снег поскрипывал под тремя парами ног, порывы февральского ветра кидали им в лицо мелкие колючие снежинки. Сема шел посередине между отцом и бабушкой, периодически дергая Сергея за руку – не поспевал за взрослыми.
– Поедем в горы на выходные? На санках покатаемся, – вдруг предложил Сергей мальчику.
– И Таню возьмем?! – сразу загорелся Сема.
– Обязательно!
Марья Андреевна улыбнулась сыну.
– Вот и правильно! Съездите. Только гору не слишком крутую выбирайте.
– Можно я Семена заберу после работы и отвезу домой? Ира не будет против? – спросил Сергей.
– Глупости спрашиваешь, сынок! Конечно, можно…и даже нужно.
– Ура! – закричал Сема и запрыгал от радости.
«Как он похож на меня нынешнего, просто удивительно. Такой же нос, такие же брови. Мне ведь было столько же, как и Семке, когда я попал в детдом» – подумал Сергей, глядя на веселого мальчишку, и в памяти вспыхнул далекий, но очень яркий эпизод из детства. Это был самый первый день пребывания в приюте. Он еще не освоился, и ему стало страшно ночевать среди незнакомых детей. Нянечка никак не могла уложить маленького Сережу спать. Он отмахивался от чужих рук и плакал, забившись в угол кровати. Нянечке ничего не оставалось, как сходить за Оксаной и попросить успокоить брата.
– Дурашка, ты чего ревешь? Мы же завтра увидимся. Всегда будем вместе и я никому не дам тебя в обиду. Спи, давай, – уговаривала его Оксанка.
Серёжа вытер слезы рукавом пижамы и залез под одеяло. Сестренка гладила его по голове, пока он не уснул. В тот момент Оксана казалась ему необычайно взрослой, хотя ей самой было всего десять лет.
Сестра ушла, но Сережа, не успев толком заснуть, проснулся оттого, что на соседней койке мальчик, уткнувшись в подушку, громко всхлипывал. Из-за чего плакал тот мальчик, он понял потом – от зависти…
– Ну, вот мы и пришли, – сказала Марья Андреевна, остановившись возле типичного для детских садиков двухэтажного здания. – Второй этаж, левое крыло, третья группа.
Сергей довел их до дверей и, сославшись на то, что уже опаздывает на работу, поспешил назад к станции метро. Сергей почувствовал как хорошее настроение, словно пьянящее вино, теплом разливается по всему телу. Такого с ним уже давно не было, а тут душевное равновесие вернулось, как будто никуда и не уходило. Он бежал и не замечал ничего вокруг. Перебегая дорогу, не заметил приближающий автомобиль. Послышался громкий шелест шин тормозящих колес и Сергей обернулся. Отскочить назад не успел. Слава богу, водитель попался опытный. Он еще заранее заметил выскочившую на проезжую часть человеческую фигуру и затормозил вовремя. Тем не менее, машина, скользя юзом по льду, все равно крылом слегка стукнула Ларина в бедро. Сергей упал, но сразу поднялся и начал отряхиваться. Злой, но испуганный водитель вылез из машины, подскочил к нему и крикнул:
– Парень, куда ты несешься?! Ноги-руки целы?
– Все цело. Я задумался и не увидел вас. Простите уж меня, – улыбаясь, извинился Сергей.
– Задумался он… потом людей в тюрьму садят из-за таких как ты… Ну, раз улыбаешься, значит все в порядке, – успокоился шофер.
– Я улыбаюсь, потому что несколько минут назад стал отцом.
– Отцом?! Поздравляю! Только внимательней будь на дороге, а то понянчиться не успеешь, – подобрел водитель.
– Спасибо! – засмеялся Сергей и неспешно, чуть прихрамывая, направился в сторону станции.
PS. В этом месте мне хотелось бы поставить точку. Только жизнь героев на этом не заканчивается и продолжается независимо от автора. Как она сложится? Выйдет ли когда-нибудь Игорь Берестов? Как будет жить Сергей Ларин дальше? Не знаю. Поживем – увидим…
Ну, я дочитала! И меня постигло разочарование. Концовки нет! Неизвестна судьба Валька. Вот про него уж точно надо было дописать. Да и главного героя надо было бы от одной души избавить, пусть тело Ларина умерло, но можно было вселить в какое-то другое умершее, но не похороненное тело. Снова была бы интрига! Подумайте, но что-то еще надо дописать!
Я считаю, что такой финал имеет право быть. Во-первых, тут не совсем всё неясно. Игорь-Сергей будет некоторое время маяться между двумя личностями, а потом, может быть, и определится на какой-нибудь одной. Это не так уж и важно! Главное - кропотливо и высокохудожественно описан удивительный факт внезапной смены личности. Во-вторых - это достаточно известный литературный приём. Так его и назовём - "Поживем – увидим…" И неизвестно ещё, какой приём полезнее писателю - разжевать обязательно всё до конца, или оставить концовку несколько открытой! Отличная повесть! Браво!
Спасибо за повесть, несколько дней державшую в напряжении. Было очень интересно. От последних глав ждал большего и не верится, что такая история может так спокойно завершиться. Думаю, в жизни героя еще будут последствия столь сложного перевоплощения.
Последние главы получились очень спокойными, без всяких неожиданностей и потрясений. Ожидал, что души еще как-то пересекутся, но пока этого не произошло. А может, Игорь Берестов тоже окажется в другом теле.
После просмотра нескольких американских комедий о переселении душ, я поставил цель написать, что это далеко не смешно.Это действительно беда, как себя будет чувствовать человек оказавшийся в такой ситуации. Обязан ли будет родственникам тех чье тело он занял. Закончить хэппи-эндом я никак не планировал.
Какой же это будет хэппи-энд? Когда в одном теле будут жить попеременно две души? Можно подробно описать, как это трудно и мучительно. Страдания. Мечты о разъединении. Жены будут страдать, что муж спит то с одной, то с другой. Сами Ларин и Берестов будут ревновать своих жен и детей друг к другу. Ссоры, скандалы и все такое. Но, все-таки, жизнь ))
Я тоже считаю, что читатель имеет право на законченный продукт. Вы же писатель! Материал получился добротный, выписанный. Если вам он уже надоел, то надо, считаю, поднапрячься хоть еще на одну главу и все закончить. Причем, думаю, мелодрамно закончить. Типа вдруг неожиданно объявляется умерший Ларин (допустим заснул летаргическим сном, а потом вырылся из могилы, или стук услышал могильщик и его откопали). А потом типа опять шаровая молния, или эксперимент в больничке, бац, и души возвращаются на свои законные места. Все довольны, все смеются. И читатель тоже доволен
Это слишком неправдоподобно. Но подумать можно. В начале было заявлено - драма. Значит, без потерь не обойдешься. Такова жизнь. Недавно читал "Цветы для Элджернона" там тоже конец достаточно трагичен, но герой остался как бы жив. Так я натурально плакал - жалко его было. И этот трагический конец не портит произведение ни капли.
Да без проблемы! Можно одно молодое тело на двоих оставить. Но только души договорятся друг с другом и будут меняться по-очереди, то Берестовым, то Лариным. Четные числа за одним, нечетные за другим Можно вахтовым методом. По неделе, по месяцу
Это очень пошло. К тому же по сюжету они не могут встречаться внутри себя. Сразу сойдут с ума. В этом я даже больше чем уверен, почитал как-то воспоминания сиамских близнецов. Было бы тогда естественней, если бы Ларин-Берестов повесился от возникшего в душе когнитивного диссонанса. Тут уж никому и ничего не досталось.
Это как раз не пошло, а научно. Полно описано случаев, когда в одной голове живет несколько душ сразу. Никакого когнитива не происходит, уживаются нормально, и даже договариваются друг с другом, когда какой душе выплывать наружу
"Диссоциати́вное расстро́йство иденти́чности (также используются диагнозы расстройство множественной личности, раздвоение личности, расщепление личности) — очень редкое психическое расстройство из группы диссоциативных расстройств, при котором личность человека разделяется, и складывается впечатление, что в теле одного человека существует несколько разных личностей (или, в другой терминологии, эго-состояний). При этом в определённые моменты в человеке происходит «переключение», и одна личность сменяет другую. Эти «личности» могут иметь разный пол, возраст, национальность, темперамент, умственные способности, мировоззрение, по-разному реагировать на одни и те же ситуации[4]. После «переключения» активная в данный момент личность не может вспомнить, что происходило, пока была активна другая личность."
Ну так не интересно! Разбег был на рубль, а удар получился на копейку и непонятно куда, но только не в ворота. Я думаю, что такие истории надо обязательно заканчивать. Сами подумайте, неуспокоенный читатель следующую вашу вещь читать уже не будет. Какой смысл, если конца все равно не будет? ... Требуем, требуем! ))
Честно говоря вся эта история приснилась мне ночью. Я пронулся весь возбужденный и потрясенный, и бегом за авторучкой и тетрадкой. Кратко записал ключевые моменты, обрывки важных диалогов в - боялся хоть что-то забыть. Потом сел и стал печатать. И во сне в роли Ларина был я)). Согласен, что ближе к концу накал страстей спадает. Тут возникла проблема с фантазией. Но Ларина надо было как-то встроить в социум. Потому последние главы вышли чересчур спокойными.
Это называется открытый финал. Автор вроде все сказал что хотел, но оставил лазейку - а вдруг вторую книгу захочется написать). Или вдруг когда-нибудь я стану знаменитым))) Найдутся, Те кто захотят написать фанфик с продолжением).
Можно вахтовым методом. По неделе, по месяцу 
