Мой идол пал, умыл я руки
И отошёл от тёмных дел.
Вбил в воздух роковые звуки
Там-там и мыс охолодел.

Стенало всё вокруг и выло,
Взвивал снежинки Аквилон,
И моря пенистого мыло
Смывало в бездне кровь с колон.

Огонь зачах в огромных чашах,
Неслись медузы облаков.
Горел восход на дольних кряжах
На стыке двух материков.

Скрипела виселица горше,
Чем плач малых невинных чад.
В этих местах, чем нужно, дольше,
Мольбы убитых не звучат.

Просмоленные трупы реют,
Предупреждая корабли.
И видят моряки на реях
Грехи встречающей земли.

Спокойней странник, путь невесел,
Но воздух свеж перед зарёй.
Пусть взмах старинных гладких весел
Упрёт судёнышко кормой

О грузный мыс. Твоя поклажа
Бесценный скарб с убитых тел.
В переплетениях такелажа
Встречать рассветы твой удел.

Увидь, я двигаюсь на взморье,
Угрюмый жнец ничтожных душ.
Я огибаю плоскогорье,
Покой мой лодкой не нарушь.

Прииди к месту тёмной мессы,
Топчи ступнями плоть и кровь.
Всё, что узришь - нутро метрессы -
То всё была моя любовь.

И грейся углями у чаши,
Когда-то адского огня.
Дрожат бессильно руки наши
В прохладе пасмурного дня.