Из нас никто не спал. Мы все дежурили-караулили. Поочерёдно.

В ночь на двадцать восьмое декабря дежурила тёща. Она забаррикадировалась на кухне табуретками и стойко простояла всю ночь у холодильника.

На утро в банке с чёрной икрой не хватало семь столовых ложек, с красной - четыре. Кабачковую бог миловал. Но от салями остался только хвостик .

- Я задремала всего на секундочку, а вы как последние диверсанты воспользовались этим!- возмущалась тёща.

- Да мы это. Мы конечно не спали. Минуты четыре. А потом как дети,- переглядывались я и жена виновато.

- А я вообще - ребёнок,- отрезал девятигодавалый сын. - Поэтому всю ночь спал тоже как ребёнок ,то есть как младенец. Короче, без задних ног я спал и ни-икуда не вставал.

В ночь на двадцать девятое декабря он дежурил - сын.Ведь рано утром в школу сорванцу, ан-нет, вызвался караулить.

На кухне он включил дивиди, телевизор и лёг на табуретки, тем самым преградив путь к холодильнику.

На утро в коробке с конфетами-ассорти не хватало двенадцать конфет, в коробке с безе десять безешек, торт с красивой надписью "С НОВЫМ ГОДОМ!" был съеден наполовину.

- Как вы могли?!-Возмущался с лицом, вымазанным шоколодным кремом сын.- Я заснул всего лишь на секундочку, а вы, как последние... сладкоежки!

- Да мы минут восемь не спали! А потом как дети!- вспыхнули мы с женой.

- Да-да. И я минут восемь, а потом мы усе хрры-ы, - подтвердила наше алиби тёща, а заодно и себя оправдала.

В ночь на тридцатое декабря караулила холодильник жена. Ей простили всё, потому что из холодильника бесследно пропали только трёхлитровая банка солёных огурцов и баночка майонеза.

В ночь на тридцать первое декабря я сказал им:" Ничего не знаю, моя очередь охранять холодильник." Все разошлись по комнатам подавленные, один я был в приподнятом настроении, которое сохранялось у меня всю ночь.

На утро я не возмущался. Я был не в силах.

Подсчитали убытки. Бутылка коньяка и бутылка водки опустели больше чем на половину. Из копчённых рыб выглядел полноценно только мороженный минтай. От маринованных груздей, которые тёща берегла с лета, остались пустая банка и журнальная фотография знатока Друзя, которую тёща зачем-то наклеяла на банку.

Вечером тридцать первого декабря всем семейством мы собрались ,чтобы проводить старый год. На столе было всё, что было в холодильнике, а ещё мы наготовили оливье. В атмосфере царила неккая напряжённость.

- Говорила я, не надо запасаться на Новый год заранее,- проворчала жена, хрустя квашенной капустой.- Сейчас же в магазинах всё есть! Пошёл - купил!

- Ой-ли! Ой-ли!- парировала тёща.- Сёдня есть, завтра нету, знаем, проходили. И народищу в магазинах тридцать первого не протолкнуться.

Короче, как бы то ни было. потихоньку мы развеселились.А когда шампанское выстрелило под удары курантов, атмосфера разрядилась окончательно. Тут дед Мороз к нам пришёл пьяненький со снегуркой квёленькой, сынок стих прочёл - взрослый, я спел. В общем новогодний праздник удался. И оливье хватило всем!

ПРЯНИЧНИКОВ ОЛЕГ