Ты успокой меня, я очень уж устал,
И всё мне кажется, я вытравлен из жизни.
Момент критический, теперь уже настал,
Взглянуть на мир без зла и укоризны.

Давным-давно, я даже позабыл,
Я был свидетелем падения народов.
Я святый огнь однажды раздобыл
И осветил намерения уродов.

Но, я не принял всё по существу,
Аскетом слыть-ни почестей, ни чести.
Я жёг мосты, как падшую листву,
И ждал, чтоб душу сонную разверзти.

Тогда и мир сжимался до микрон,
Питая клетки омертвевшей плоти.
И адский гул стоял со всех сторон,
И слух глушил и подсознание портил.

И человеческую кашу испражнив,
Я впредь уж в них не принимал участья.
Я сеял зёрна на просторе нив,
Для жатвы нового, обыденного счастья.

Но я и в счастии блага не нашёл,
И те ростки взошедшие не боле
Чем, просто совокупность боли,
Кичливое, раскрученное шоу.

А люди плавились в своем сознании масс,
И растворялись обезличенные счастьем,
И заменив участие безучастием,
Тупели каждый, в свой урочный час.

И доживали жизни без причины,
Неся заезженную форму бытия
Через года, до собственной кончины,
О самом главном никогда не говоря.

И торгли желчь, и искажали лица,
Не покидая сонную юдоль.
Я к вам пришёл, я вынужден смириться,
Я к вам пришёл, чтобы оставить боль.

Давным-давно, я позабыть пытался,
Душевной сечи-места не бывать.
Ты успокой меня, я здесь один остался,
Прекрасно научившись забывать.