Так чёрен мрак весенней наготы,
Так воскресают мертвые, наверно.
И всё же почему-то очень скверно,
Увидеть вновь воскресшие цветы.

Ты силишься головку приподнять,
О, мой цветок, на что же ты похожий?
Я просто незадачливый прохожий,
Но дай себя как близкого обнять.

Что ты хранишь? Старания весны
Раскроют тайну только между нами.
Но до того, деревья все грустны
И я топчу их ветви сапогами.

Как незавидна участь, но постой,
Какое семя вылетит на волю?
И все бегут на встречу благовонию
Сбиваемы не убранной листвой.

Все сбились с ног. Какая благодать.
И губы тянутся испить живого сока.
И наливается цветущая осока
Стараясь скрыть лоснящуюся гладь.

Черным черно весеннее раздолье,
Хохочет ветер где-то сам с собой.
И не родившийся ещё на мукомолье,
Росток зернистый борется с землёй.

И не ищя бы душу сонных древ,
Цвести и мне взращённому в тревоге.
И умирать и возрождаться вдоль дороги,
Следить верхушкой вьющийся посев.

Прикованному к месту возмужать,
Чтоб вензеля корней перехлестнулись.
Все спят и спят, а мы давно проснулись,
Чтоб ваши руки зеленью пожать.

И видеть вновь пришедших в тени крон,
Услышать сызнова влюбленные напевы.
И наблюдать, как шёл с тобою он
И мял рукой взошедшие посевы.