начало здесь: http://nerlin.ru/publ....-0-5909

Глава 12

Чрезвычайный Совет богов

Мир богов и людей еще долго не поддавался усилиям Сата и Цезаря превратить гармонию в хаос. И вдруг, неожиданно для самих бесов, ширящимся обвалом пошло-поехало: дети стали обворовывать собственных родителей; полицейские вышли на первое место по числу преступлений на душу разных групп населения; женщины выступали на всевозможных форумах с пламенными протестами против несправедливого, унизительного закона Природы, обрекающего их на деторождение; у этих дам нашлись сочувствующие из числа мгновенно расплодившихся сторонников однополой любви; но еще и до «отмены» унизительного закона Природы люди стали вымирать – и в городе, и в селе.

Богам грозила полная потеря подданных. На первых порах боги растерялись в своих обширных, удалённых одна от другой усадьбах: из дворцов с компьютерной охраной, с вездесущим телеоком пропадали драгоценности; на садовников нашёл раж переделки природы «в стиле модерн» – и они уродовали, калечили усадебные парки; конюхи переделывали «в стиле модерн» коляски и кареты, и боги не могли выехать из дворцов иначе, как используя собственную гипнотическую энергию, – божественная эта энергия тратилась на пустяки.

Боги задумались всерьёз. Многие стали приходить к мысли, что главная причина нравственной деградации людей, помутнения в их головах – слухи об отбытии богов из этой Вселенной. Первыми забили тревогу члены «кружка семи»: «Они погибнут без нас! Бесы разложат их изнутри, сделают своим, а не нашим подобием!»

Но еще более грозным предупреждением о неблагополучии стал набирающий силу внутрипланетный гул. Слышали его пока только боги; люди продолжали беспечно шутить с нравственными основами мироздания, уверенные, что о грехах каждого из них знает только он сам. Богам же такой гул не впервые в истории Вселенной показывал: безнравственность землян достигла опасного уровня, космические огни начинают сближаться с огнями планетарными, а это значит, что люди могут быть снесены с лика Планеты богов ураганами, наводнениями, извержениями вулканов, землетрясениями. На родине землян стихийные бедствия уже начались: на экваторе шёл снег, а за Полярным кругом таяли вековые ледовые глыбы, грозя смести всё живое с островов и побережий.

Вот тогда-то члены «кружка семи» и стали добиваться созыва Чрезвычайного Совета. Послали приглашение и Совету землян (выборным от горожан, земледельцев, дворцовых служащих и слуг): пусть послушают, поучаствуют в принятии ответственных решений и станут пропагандистами этих решений.

Боги согласились, что пора собраться, но большинство из них поставили условие: без Зевса! Ибо Зевс способен любое серьезное дело превратить в политическую игру, в словесный камуфляж истинной цели.

Артемида взяла на себя оповещение отца о созыве Совета без него – без Зевса, который уже столько недель безуспешно добивался этого созыва! Артемиде же пришлось и предоставить для заседания свой дворец, ибо собираться в официальной резиденции Зевса, не приглашая его самого, было бы и сложно, и бестактно.

Самым удивительным для «кружка семи» оказалось то, что даже те из богов, которые жаждали немедленного отлёта, не хотели иметь дела с Зевсом. На его стороне остался лишь узкий круг его тайных советников, но на то они и «тайные», чтобы молчать об этом: никто не знал, кто же они, хотя Зевс не уставал хвастаться их поддержкой.

Единства в Совете по-прежнему не было. «Кружку семи» и его единомышленникам противостояла «группа независимых», в которую объединились все сторонники отлёта (хоть и по разным причинам и поводам). Посредницей между группами стала Афродита – безмятежно прекрасная, благожелательная, снисходительная к любой точке зрения.

Итак, все собрались в приёмном зале. А Зевс, от себя делегировавший на это заседание свой тайный «узкий круг», включил телеустановку и приготовился наблюдать.

Председателем выбрали Афродиту. «Вот-те на! – прокомментировал эту первую глупость самостийников Зевс. – Я ей предназначал совсе-ем другую роль!» Однако усмешка скоро сошла с его лица: Афродита вела собрание тактично и уверенно, будто век этим занималась. Мужчины под ее ласково-насмешливым взглядом становились добрее и умнее, женщины – лаконичнее.

Обсудили повестку и приступили к прениям по главному вопросу. Первым взял слово... – у Зевса глаза на лоб полезли: Сат! Его секретный помощник по тёмным делам, посланец Абаддона! «Как он оказался там, на собрании богов?! Да еще и первым берёт слово. Ну, прохинде-ей!»

Зевс и не узнал бы его, если бы не недавний сюжетец в документальной хронике: Сат был в том же «вытянутом» виде, с узковатыми плечами и физиономией юнца. И весь пропитан, пронизан, нашпигован самоуважением. Откинув назад голову, он самоуверенным, сытым голосом сообщил, что к двум имеющимся партиям надо добавить еще одну – партию «Либертэ». Пока эта партия официально насчитывает пятьдесят человек, но фактически за нею тысячи и тысячи, на всех планетах Вселенной.

На самом-то деле в этой «партии» был пока один только Сат и сама мысль о ней созрела у него уже здесь, в ходе заседания: две партии? а почему бы не три, а то и пять, десять? Пускай дерутся между собой, чем ожесточённее и бессмысленнее, тем лучше. Пятьдесят же – число подкупленных им тем или иным способом землян, то есть теперь уже непосредственных его подручных. Однако, говоря о тысячах и тысячах, Сат не врал, а напротив, ярко видел перед собой реальную картинку: затянутых в коричневое сукно и кожу солдат Абаддона.

Эта третья партия, продолжал Сат, клеймит Зевса за соглашение с Тёмным миром. «Не было никакого соглашения! Это ложь!» – раздался возмущённый голос из левых рядов кресел. Сат надменно выдержал паузу и продолжал: «Партия Либертэ клеймит Зевса и предлагает аннулировать это соглашение, начав выработку нового, на иных основах».

– И что это за «иные основы»? – послышался гулкий бас с другой стороны кресел.

– Вам интересно? Могу рассказать. («Главное – заставить их начать обсуждать что-нибудь новое, забыв о старом», – этот совет мудреца, относящийся к людям, бес хорошо запомнил и сейчас пытался применить к богам.)

– А зачем вообще заключать соглашение с миром тёмных, старое ли, новое ли? – негромко, но отчётливо прозвучал голос из президиума.

Сат напустил на себя картинное удивление и даже сдерживаемый гнев:

– Как «зачем»? Нам жить с ними – умными, сообразительными, деловыми обитателями сумеречных планет. Сосуществовать многие века. Отношения, следовательно, должны быть урегулированы: сначала соглашениями, а в дальнейшем и законами, – закончил он с надменным спокойствием специалиста, поучающего дилетантов.

– Никаких соглашений с тёмными мы заключать не будем, – вновь раздался тот же неповторимый по тембру баритон из президиума. – Тёмные тоже должны служить добру. Критикой, отрицанием всяческих несовершенств, но – добру, а не злу. Эта роль отведена им при Сотворении Мира, и они обязаны ее выполнять.

Сат узнал наконец этого оппонента: Прометей! Сколько лет он жаждал увидеть Титана воочию, и вот пожалуйста – смотри, даже беседуй с ним! Это ли не достижение?!

Прометей продолжал:

– Наши соглашения с бесами, предоставление им каких-то особо оговорённых прав может привести к тому, что эти наглые критиканы задавят творцов. Задавят своей бесплодной разрушительной энергией, самомнением, агрессивным отрицанием красоты и добра.

Голос у Прометея был столь глубоким и сильным, будто горы, среди которых он провел много веков, передали ему дар усиливать до мощных раскатов даже шёпот, ничуть при этом не напрягаясь.

– Что значит тёмные? – с подчёркнутой надменностью произнёс Сат. Понимая, что его тусклый крикливый голос звучит неубедительно в сравнении со стереофоническим баритоном Прометея, он еще добавил в свою интонацию самоуверенности. – Всякая земная тварь имеет право на существование, а значит, и на уважение. Само же словотёмные содержит в себе элемент неуважения. Да и как вы их определяете, этих давно не существующих тёмных?Мы все заодно, какие между нами могут быть тёмные?

– Кто он такой? – закричали из верхних лож, где сидели земляне (рассесться среди богов, как им предлагали хозяева, они постеснялись). – Мы его знать не знаем! От чьего имени он вещает?

Раздался мелодичный звон, долго не затихавший: это Афродита слегка коснулась рукой в бриллиантовых перстнях председательского колокольчика.

– Разрешите задать вопрос оратору? – подал голос Аполлон, обращаясь к Афродите. Та благосклонно кивнула.

Сат усмехнулся: Аполлон, сидевший несколько поодаль от всех, в кресле у стены, был ему хорошо знаком благодаря совместным с Абаддоном наблюдениям за вояжами богов на Землю. И Абаддону, и Сату нравился этот красавец, весельчак, не желавший быть философом или пай-мальчиком, отрешённым от повседневных радостей.

– Как Вы думаете, уважаемый оратор: в чём смысл жизни любого разумного существа Вселенной? – спросил Аполлон.

Никакой издёвки не было в его тоне, как не было и ни единой нотки чванливости, чувства превосходства. Это несколько расслабило Сата. В своем мире он привык к каверзам, подковыркам да и к откровенной злобе оппонентов, что было неприятно, но зато держало в состоянии боевой готовности. А тут он стал простодушно отвечать на простодушный вопрос:

– Я думаю, смысл жизни – в накоплении благ. Чтоб было что передать потомству.

– Спасибо, ясно, – сказал Аполлон. – И позвольте еще один вопрос: что для Вас важнее – служение Всевышнему Богу или эти вот «блага»? Скажем упрощённо так: истина, справедливость или золото в кармане?

– …Есть над чем подумать, – не сразу ответил Сат. – С золотом в кармане я, пожалуй, смогу добиться чего угодно, даже стать сильным, как бог… (Тут он спохватился: «ой, кажется, не туда занесло!») Но я пока не уверен, – продолжил он уже более смиренным тоном. – Давайте я отвечу на Ваш вопрос в конце заседания.

– Спасибо, не надо, – вежливо откликнулся Аполлон, по отцовской привычке откидываясь к спинке кресла, когда ему что-нибудь становится предельно ясным. – Вы уже ответили.

Из верхних лож раздался дружный смех.

– Разве?.. – Сат понял, что угодил-таки в ловушку, но не мог сообразить, как из нее выбраться, стоя на трибуне под взглядами богов и людей. Попытался сделать это простейшим способом – встречным вопросом:

– Разрешите поинтересоваться: а как бы Вы ответили на свои вопросы?

– Простите, сударь, – слегка наклонился к собеседнику Аполлон, – но это не я, а Вы становитесь лидером новой партии, за которой тысячи и тысячи. Именно Ваши взгляды интересуют сейчас зал. Мои же давно известны.

– Кому известны? Мне лично нет, – с ироническим достоинством парировал Сат.

– Ну хорошо, – примирительно произнёс Аполлон. – Я отвечу. Все мы, боги, считаем, что смысл жизни человека – формирование души. И если в ней нет устремлённости к Всевышнему, а значит, и к истине, к справедливости, этот процесс бесплоден... Не огорчайтесь, Вы еще поймёте это. А пока, видимо, выполняете тоже благородную, но чисто бытовую обязанность человека: ежедневно и ежечасно бороться с хаосом.

Это было невыносимым унижением для Сата: принять его, бессмертное существо, за обыкновенного человека да еще и отвести ему чисто бытовую роль! «Ну, я тебе сейчас покажу!»

– Простите, господа, – заявил Сат официальным, строгим тоном, давая понять, что его отвлекли от серьёзного разговора пустяками: – меня сбили с темы выступления. Я хотел сказать вот что: мир состоит не из одних богов и, следовательно, мировые законы должны вырабатываться тоже не одними богами. Иначе законы эти перестанут соответствовать, увы, отнюдь не совершенной реальности.

– Если мир состоит и из бесов тоже, – легко перекрыл напряжённый фальцет Сата нежно-капризный голос председателя, – то это не значит, что мы должны подстраиваться под них, под их бесовские нравы и обычаи.

«Она, конечно, меня не узнаёт. Да и не может узнать: так ни разу и не взглянула на меня внимательно», – и огорчился, и всё-таки почувствовал новый прилив гордости Сат: к нему обращалась сама Афродита, единственная и неповторимая, самая красивая, роскошная, соблазнительная женщина Вселенной!

– А что же делать людям с вашими идеалистическими законами?! – ответил он с наигранным возмущением. – Взгляните в глаза реальности. Люди не могут жить по вашим законам! Люди – приобретатели и индивидуалисты по натуре, а вы хотите сделать их бескорыстными ангелочками.

От кресел, занятых людьми, послышался грозный гул голосов. Эх, не удалось Сату провести сюда своих! Сюда бы сейчас Бизнесмена, он бы им показал! Но раз ни соплеменников, ни подкупленных горожан нет, надо немедленно, с достоинством, ретироваться.

– А впрочем, я уже устал быть мишенью всеобщих острот, – сказал Сат и, сойдя с трибуны, занял кресло среди богов: тут он чувствовал себя безопаснее, чем среди людей, ибо богов отличает воспитанность, а там могут и морду набить.

– Наш гость прав, – пришла на помощь бедолаге Афродита. – Мы встретили его, храбро открывшего прения, не очень-то доброжелательно. Давайте договоримся: здесь каждый имеет право высказать свое мнение. Будем взаимно вежливы.

Гул голосов землян стих. Но из президиума вновь раздался стереофонический голос Прометея:

– Лидер партии «Либертэ» тревожится отнюдь не за людей. Его волнуют интересы и репутация «тёмных». Это уточнение, надеюсь, не оскорбит его. А мы примем к сведению его озабоченность. Это поможет нам определить свое отношение к новой партии.

Земляне неистово захлопали. «Уже спелся с ними», – подумали Сат и Зевс одновременно, одними и теми же словами, хотя каждый на своем языке.

Заседание продолжалось. Ораторы неизменно пользовались вниманием президиума и зала, никаких протестующих реплик больше не раздавалось. «Как же я одинок среди них!» – горестно резюмировал Сат.

Горькая горечь охватила и наблюдавшего за ходом собрания Зевса. Ведь казалось, еще минута – и они перессорятся вдрызг, и не будет у них иного выхода, как пригласить его, всегдашнего председателя Совета богов. Ан нет, спелись все! Надеялся Зевс и на то, что его имя не будет сходить с языка у ораторов, – а о нем никто и не вспомнил.

Собрание постановило: отбытие в новую Вселенную отложить на неопределенный срок, в зависимости от стабилизации обстановки; принимать все меры для борьбы с нравственным тленом; не считать расползание тлена процессом необратимым: просветление душ избавит людей от появившихся было чёрных морщин; и главное – чтобы люди поняли: олимпийцы остаются с ними, вместе с ними продолжают служить Высшему Богу – Творцу Вселенной.

В процессе выработки этого детального постановления немало горького было сказано и о богах, виновных в разобщённости и невнимании к людям, и о людях, склонных приспосабливаться к любой смене власти: они, люди, почувствовали, что власть богов убывает, а бесы напирают, и начали приспосабливаться к бесовским законам бытия.

Заседание завершилось банкетом в садах Артемиды, где пировали вместе боги и люди. Сат не решился принять участие в пиршестве: ему нелегко было попасть во дворец, и он не хотел опять рисковать при выходе. Проникнуть во дворец помогла ему Марга, о которой он вспомнил тут же, как только узнал о готовящемся заседании. И сейчас, выбираясь из усадьбы, он направился к условленному месту – беседке неподалёку от ворот, охраняемых еестражником. Эти двое «нечистых» и вывели его за пределы усадьбы.

В благодарность за услугу Сат назначил Марге свидание, на которое не собирался приходить. После лицезрения множества богинь простушка, да еще и простушка распутная, показалась ему неприятной до отвращения. «Пойдешь на свидание – оденься», – издевательски бросил он на прощанье, имея в виду всегдашнюю ее сверхобнажённость.

(ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ)